Только для тебя

Хауэлл Ханна

– Я не могу лечь здесь, где меня все видят, – запротестовала Саксан.

– Тогда ложитесь в какой-нибудь из ваших комнат, – твердо сказала Джейн, покраснев от собственной смелости.

– Что ж, неси тюфяк. Я не уйду отсюда, пока Ботолф не вернется.

Ботолф сердито косился на лес. Деревья были еще все в снегу. Ему с самого начала не нравилась эта погоня. Теперь, когда они никого не нашли и возвращались с пустыми руками, его беспокойство усилилось. Взглянув на молодого Питни, он понял,

что юноша чувствует то же самое, и это мало его успокаивало.

Больше всего граф боялся за Саксан. Он взял на поиски Сэсила почти всех людей, оставив в Регенфорде немногочисленную стражу. Он не думал, что кто-нибудь сможет проникнуть в замок, но страх за жену часто не подчинялся здравому смыслу. Даже когда Ботолф был рядом с ней, за надежными стенами Регенфорда, его не оставляла тревога. Теперь к волнению из-за Сэсила добавлялся страх ожидания родов. Несмотря на все старания, он не мог не видеть в ребенке угрозу для жизни Саксан, перебирая в памяти разные осложнения, которые порой сопровождают беременность.

– Милорд, – обратился к нему Питни.

– В чем дело, Питни?

– Боюсь, это звучит глупо, но у меня плохое предчувствие.

Подъехавший Весли кивнул:

– У меня тоже, а я обычно не суеверен. Может быть, это просто потому, что мы никого не нашли.

– Это только усиливает мое беспокойство. Не думаю, чтобы Хантер послал нас сюда, не будучи уверен в успехе.

– Да, судя по всему, здесь давно никого не было, – пробормотал Ботолф.

– Но если это просто трюк с целью заставить нас покинуть Регенфорд и ослабить его защиту, почему мы не встретили тут засаду? – спросил сэр Весли.

– Засада! – закричал ехавший впереди всадник, и его крик оборвался на высокой ноте боли и страха, когда кинжал пронзил его грудь.

Питни вытащил из ножен меч и приготовился защищать своего сеньора от выскочивших из леса и окруживших их людей. Началась рукопашная схватка, и рыцари Ботолфа вскоре спешились, сброшенные вставшими на дыбы лошадьми или нападавшими врагами. Ботолф сам соскользнул с седла, когда его конь стал слишком норовистым и он не мог с ним справиться. Он заметил, что Питни, Весли, Роджер и Талбот сделали то же. Талбот старался убрать лошадей с дороги.

Люди из Регенфорда быстро оправились от неожиданности, но у них было мало шансов на победу. Они просто старались выстоять против намного превосходящих сил противника. Ботолф понимал, что скоро его воины устанут и их каре, в которое они выстроились для обороны, рассыплется.

Внезапно граф оказался лицом к лицу с Сэсилом. В Ботолфе бушевали ненависть и ярость, но он не давал им волю, так как они могли заставить его действовать рискованно и необдуманно, что было на руку Сэсилу. Ботолф испытывал также сильное сожаление, что двое мужчин, имеющих одного отца, вынуждены поднять меч друг на друга.

– Ты больше не прячешься по ночам за спинами наемных убийц? – обратился он к Сэсилу ледяным тоном.

– На сей раз незачем, братец, – ответил Сэсил. – Когда тебя и этих людей найдут, большинство твоих родственников подумает, что на вас напали разбойники или шотландцы. Никого не останется в живых, чтобы это опровергнуть. Нет, он мой! – вскричал Сэсил, когда несколько всадников попытались помочь ему расправиться с Ботолфом.

– Тогда мы закончим здесь, – сказал Ботолф.

– Да, братец, – ухмыльнулся Сэсил, – но не волнуйся, я позабочусь о твоей маленькой вдовушке.

Хоть это было и непросто, Ботолф оставил без ответа упоминание о Саксан, как и другие язвительные насмешки Сэсила. Он знал эту игру слишком хорошо, чтобы попасться на удочку. Они с Сэсилом были так похожи, что только сильная усталость или ослепляющий гнев могли дать одному из них преимущество, и Ботолф был полон решимости не давать его Сэсилу. Он старался не отвечать на провокации брата, хотя они ранили его в самое сердце. До того как он начнет уставать, Ботолф должен покончить с этой битвой не на жизнь, а на смерть.

– Прекрати, Сэсил, – сказал он, – ты ничего этим не добьешься.

– Я добьюсь всего, что принадлежит мне по праву рождения, – ответил тот.

– У тебя нет никакого права. Ты даже не старший брат. Отец достаточно обеспечил тебя.

– Нет, недостаточно.

– Значит, ты позволишь своей жадности стать причиной гибели нас обоих?

– Я не намерен умирать, братец.

– Возможно, ты умрешь не первым, но все равно умрешь. Слишком много людей знает о твоем предательстве. Они поймут, чьи руки запятнаны моей кровью, и выследят тебя. Тебе не долго придется праздновать победу.

– Это мы еще увидим.

– Милорд, кто-то приближается! – вскричал один из рыцарей Сэсила. – Это люди из Регенфорда.

Сэсил был явно поражен этим известием, но Ботолф не сумел воспользоваться возможностью, представившейся ему, когда Сэсил отвлекся. К тому времени как он решился нанести ему удар, Сэсил уже вскочил на коня, которого ему подвел оруженосец.

Ботолф взглянул на скачущих к ним людей. У первых четверых мужчин не было шлемов, и их светлые волосы, развевающиеся на ветру, подсказали ему, кто скачет на выручку. Он обернулся к Сэсилу, но слишком поздно. Проклятие сорвалось с губ Ботолфу, когда кинжал брата вонзился ему в грудь.

– Святочный подарок для твоей хорошенькой женушки, – крикнул Сэсил, пуская лошадь в галоп. За ним поскакали остальные.

– Догоните этих псов! – прорычал Хантер, подъезжая к Ботолфу, которого подхватили Питни и Весли.

Следующие несколько минут оказались тяжелым испытанием для Ботолфа: ему пришлось изведать мучительную боль, вызванную торчащим в груди кинжалом. А потом еще более дикую боль, когда кинжал вытаскивали. Он смутно осознавал, что лежит на одеяле и видит вокруг встревоженные лица. Ботолф понимал, что остановить кровотечение не удается.