Только между нами
Шрифт:
— Твой телефон, — отрывисто произношу, протягивая ему мобильный. — Ты оставил в такси. Водитель передал.
Тёплые пальцы задевают мои, заставляя вздрогнуть.
— Как раз его ищу. Хочешь войти, или тебе нужно собираться?
— Нужно собираться. — Я всё-таки смотрю ему в глаза, чтобы не выглядеть полной идиоткой, шокированной видом мужского торса.
Мерцающие отблески тёмной радужки за секунду переносят в лифт, где он смотрел на меня почти так же. Щёки вспыхивают, и я, развернувшись, во второй раз позорно сбегаю.
13
Стелла
— Приятно
Он пожимает руку Сопляку, собираясь развернуться, но я успеваю его остановить.
— Когда ты уехал к своей сестре, счёт оплатил Матвей. Ты, должно быть, просто забыл, поэтому я решила тебе напомнить.
И без того удлинённое лицо Кудосова становится ещё более вытянутым, а во взгляде мелькает смятение.
— Да, конечно… — бормочет он себе под нос и лезет в карман за бумажником.
Наверное, правильнее было бы оставить этот инцидент на его совести. В конце концов, если Сопляку нравится сорить деньгами и угощать не только женщин, но и сорокалетних мужиков, какое мне дело? Сегодня в аэропорту Кудосов почти повторил тот же самый трюк, только с кофе: чтобы не стоять в очереди, попросил Матвея купить и денег снова не отдал.
Да, это сущая мелочь, но такие мелочи меня жутко бесят. И дело совсем не в его забывчивости и не в проблемах с финансами. Забывчивых сотрудников в нашей компании нет, так же как нет хреновых зарплат. Это просто такой тип людей — любители халявы. Им всё равно, кто за них платит: женщина, старуха или парень вдвое младше. Каждую сэкономленную копейку они воспринимают как личную победу. Ездит Артём, к слову, на премиальной иномарке и живёт в черте Садового.
«Только не вздумай отказаться», — беззвучно скриплю я зубами, когда Кудосов протягивает Матвею сложенные купюры. Такие, как он, не оценят широты жеста и смущения не испытают. Просто порадуются, что всё-таки получилось сэкономить.
К счастью, деньги Сопляк берёт и небрежным жестом запихивает их в карман джинсов. Я удовлетворённо выдыхаю. Если бы он стал отнекиваться, строя из себя мецената, можно было бы приписать ему тупое позёрство.
— Ладно, я тоже пойду, — заявляет Алёна. — За мной подруга приехала.
Кажется, к концу поездки её пыл к Сопляку изрядно поостыл. Это и правильно, ибо очевидно, что он в ней не заинтересован. Едва ли Марьиной есть о чём беспокоиться: если её действительно привлекают двадцатилетние, со своей впечатляющей женственностью она найдёт целую кучу. Просто Матвей не её вариант.
— Ты решила взять надо мной шефство? — раздражённый голос Сопляка догоняет меня, когда я вслед за Алёной начинаю двигаться в сторону выхода. Артур написал, что уже подъехал.
— О чём ты? — как можно снисходительнее спрашиваю я.
— Не нужно играть в мамочку, следящую за моими карманными расходами. Если бы я захотел вернуть свои деньги, прямо бы
Злится. Не нравится, когда ставят по сомнения его мужественность. И даже резким быть не смущается. Уже не готов потратить полжизни на то, чтобы меня раздеть?
— Ну тогда у нас один — один. Потому что в баре тебе тоже не стоило играть в моего парня и заказывать то, чего я не просила. Если бы я захотела пиво — я бы заказала себе чёртово пиво сама, без посторонней помощи.
На короткую секунду Матвей выглядит растерянным моим заявлением, даже быстро моргает, но потом начинает улыбаться.
— Не заказала бы ты себе чёртово пиво. Ты ведь успела определить его в список того, что тебе не по статусу. Я помог тебе услышать свои желания.
— Благодарю, но больше так не делай. Хорошо тебе добраться до дома. Мне пора.
С этим словами я продолжаю свой путь к выходу. В чём-то он прав. С годами мы обрастаем длинными перечнями того, что можем себе позволять, а что нет. Я бы не заказала пиво просто потому, что в определённый момент решила, что переросла этот напиток. В ресторанах люди не пьют пиво. Толстостенная увесистая кружка рядом с изяществом тонконогого фужера — это почти моветон.
— С возращением. — Муж выходит в прихожую, когда я, сидя на кушетке, избавляюсь от лоферов. — Как добралась?
— Без пробок. Перелёт тоже хорошо.
Я подхожу к нему и целую в щёку. Наверное, ещё года три назад я бы непременно задалась вопросом, почему он не приехал меня встречать. Генеральный директор «Родинский и партнёры» — человек, безусловно, занятой, но ведь я его жена. Сейчас же без эмоций думаю: ну и какой смысл ему таскаться вместе с водителем в аэропорт, когда можно спокойно встретиться дома? Не знаю, что это: практичность, присущая возрасту, либо же банальное смирение с утратой романтики. Какова бы ни была причина, я в порядке.
— Ужинать будешь?
Я мотаю головой.
— Поздно уже. Лягу спать.
— Ну как тебе в общем поездка? — спрашивает Рома, когда мы оказываемся в спальне.
Я стягиваю через голову свитер и застываю, потому что в эту секунду на талию ложатся его ладони. Непривычно.
— Встретила кучу знакомых, — отвечаю я и от растерянности поправляю волосы. — Багрянцев, разумеется, был.
— Куда без него, — не без доли презрительности замечает Роман, начиная расстёгивать крючки бюстгальтера. — Снова катил к тебе свои загорелые яйца?
Я издаю смущённый смешок. Да что они все к Андрею прицепились? Что Сопляк, что он.
— Нет, конечно. Знаешь же, что мы просто приятельствуем. У него Света третий салон открывает. Приглашал нас на открытие.
— Перебьются.
Коротким рывком Роман разворачивает меня к себе и впивается губами в рот.
Я упираюсь ладонями ему в грудь, чтобы иметь возможность контролировать напор, и отвечаю на поцелуй. Закрываю глаза и пытаюсь полностью ему отдаться. Через какую-то минуту мы займёмся сексом, мне нужно успеть возбудиться.