Только моя

Ляпота Елена Михайловна

— Лидочка, — в глазах у Юльки, упорно пытающейся казаться спокойной и собранной, дрожали слезы. — Милая моя.

Лида повернулась к сестре и они обнялись. Ей невыносимо захотелось разрыдаться, но она не могла. Ей еще предстоят долгие бессонные ночи, полные слез, а пока она не могла. Пока Славик еще не в земле, она не могла, не хотела плакать, теряя над собой контроль, боялась — не за себя, за Ярика.

— Я в порядке. — сухо сказала она. — Честно.

— Это кошмар какой-то. — начала Юлька и вдруг замерла: увидела Олега. Она отстранилась от сестры и уставилась в его сторону

тоскующим взглядом. Глаза ее блеснули безумством. Жалобным, как у маленькой девочки, голосом, она тихо произнесла. — Я боюсь, я так боюсь, Лида…

— Чего? — удивилась сестра.

— Что это он… заказчик. Я очень люблю его, и я не вынесу, если это он… Прости. — Юлька заметила как расширились глаза сестры, как она затряслась, словно осиновый листок по ветру. — Прости, я сморозила глупость. Я не верю в это, Лидочка. Слышишь? Лида?!

Лида вся словно сжалась в комочек и, обхватив себя руками, помчалась прочь. Олег стремительно шагнул ей навстречу и перехватил ее, когда она попыталась пройти мимо.

— Не надо так, Лида. — тихо сказал он. В глазах его была неподдельная грусть. — Славик не хотел бы, чтобы ты так страдала. Держись.

Лида остановилась и тупо уставилась на него. Лицо ее выражало целую гамму чувств: боль, неуверенность, страх, ненависть.

— Это ты убил его?

Олег предполагал все что угодно, только не это. Только не такой оборот. Ошеломленный, он даже не нашелся, что сказать.

— Как ты могла подумать?

— У тебя был повод. — Лида нашла в себе силы презрительно улыбнуться.

— Это не я. Клянусь.

— Это не важно. Оправдываться нужно перед Богом… Уйди с дороги.

— Не надо, не думай так. Лида.

Но Лида уже не слушала его. Она прошла мимо него равнодушно, как мимо одного из гранитных надгробий. Ее больше ничего не интересовало в этом месте. Душа рвалась наружу, вон из тела, которое мешало полету. Лида непроизвольно перешла на бег, словно пытаясь убежать от самой себя, оставив позади израненное сердце. И она оказалась не одной такой. Через некоторое время в глубине кладбища она настигла Ярика и уткнулась носом в его спину.

— Обними меня, пожалуйста. — попросила она, и наконец-то дала волю слезам. Ей было странно легко рыдать у него на груди, как будто они вдвоем могли что-то изменить. Что-то сделать с пустотой, которая образовалась после ухода Славика. Лида стояла и рыдала, а Ярик исступленно покрывал ее щеки и лоб сухими братскими поцелуями. И им не было дела до того, что подумают другие, ведь это их мир раскололся на три части, одна из которых уже никогда не станет на место.

Глава 5

Два года спустя.

Как все-таки приятно просыпаться рано утром, когда веселое летнее солнышко так забавно проглядывает в отверстия жалюзи, призывая поскорее вскочить с кровати, открыть окна и впустить солнце вовнутрь. Такое не часто бывает, особенно, когда спать ложишься не раньше четырех утра. Юлька потянулась, встала и резво распахнула жалюзи, подставив щеки ласковым лучам.

— Нет, пора возвращаться в детский сад. — подумала она вслух.

Настроение было

не такое паршивое как вчера, когда она в который раз поссорилась с Олегом. Ведь сегодня ночью они помирились. Впрочем, ощущение радости от любовных переживаний несколько притупилось с тех пор, как эта самая любовь уступила место здоровому эгоизму. Когда-то Юля была готова молиться у его ног, а теперь…Теперь она искала выгоду, работая на него. Ведь только в казино она могла найти богатых клиентов, некоторые из них становились ее постоянными клиентами — друзьями, встречавшимися с ней помимо специальных комнат. Они давали ей деньги, дарили меха, драгоценности — за бриллианты она могла продать душу, не только тело. Один или два предлагали ей отдохнуть вместе где-нибудь на Мальте, в Египте. И кого-нибудь она уж постарается окрутить так, что… о будущем можно будет не задумываться. Но в то же время самый романтический уголок ее души, еще лелеявшим ощущение первой и пока единственной влюбленности, не позволял ей отказаться от Олега, позволить ему жить одному, без нее. Отдать его кому-то.

Впрочем, он никому, кроме себя, и не принадлежал. Даже ей, несмотря на годы, прожитые рядом. Не вместе, а именно рядом, как бы она ни пыталась это изменить.

Ее меланхолическую эйфорию прервал телефонный звонок. Юля вздохнула и от души выругалась.

— Вот сволочи. Только восемь утра. Алло.

— Доброе утро, Саломея. Это Рудольф. Олег просил сообщить, что у него к тебе срочное дело. Собирайся и приезжай, как только будешь готова.

— К чему?

— К встрече… С Олегом Кравцовым.

— Да пошли вы, я спать хочу.

В трубке раздались короткие гудки. У Юли появилось дикое желание грохнуть ее с размаху об стенку. Этот зарвавшийся Рудик у нее в печенках сидит. А Олег тоже красавец — не мог сам позвонить, послал прихлебателя. Что-то больно обнаглел Рудик. Видно теряешь ты, Юленька, свои позиции перед коллективом. Может стареешь, а может…

Череда этих безжалостных «может» окончательно испортило настроение. Что ж, усмехнулась про себя Юля, хоть несколько минут она была абсолютно счастлива. Спасибо и на этом.

Дико хотелось есть, но Юля выпила только чашку кофе и съела яблоко. Постоянные ночные гуляния не могли благотворно сказаться на организме, поэтому постоянно приходилось держать фигуру, отказывая себе даже в малом. И все же, даже с болью в желудке она была хороша. Особенно если сейчас сделает макияж и наденет что-нибудь покороче, подростки будут свистеть ей в спину, а машины сигналить и тормозить. Хотя в чем-чем, а в машине она не нуждалась, с тех пор как Олег подарил ей на день рождения новенькую серебристую «Нубиру».

Через два часа ровно она появилась в казино. Конечно, она опоздала. Но она пока еще могла себе это позволить. Олег явно психовал, но постарался скрыть свои эмоции, когда она вошла в кабинет. Ей это не понравилось. Очевидно, произошло нечто очень серьезное. Но какое отношение это имело к ней, и в чем она виновата — это единственное, что беспокоило Юльку.

— Садись, киска. — Олег постарался сделать масленное лицо, и это не понравилось ей еще больше. — Дело есть. На штуку баксов потянет.