Только секс или + любовь?
Шрифт:
Мне не хватало сна, я ходила с черными кругами под глазами, но зато счастливая. Он стал называть меня женой и повторял это сладкое, желанное слово часто, видно было, что оно радостно и для него.
Мы занимались любовью по два-три раза в сутки, будто были молодыми людьми, которые встретились после долгой разлуки. Он умел поразить меня. Собираясь рано утром на работу, он мог, уже совершенно одевшись, вдруг резко обернуться ко мне, и я падала в кровать от вида одетого мужчины с членом, дыбившимся из расстегнутой ширинки.
Однако вместе
– Пусть твоя жена хоть сто раз будет святая, но при мне не смей больше произносить это. Зачем тогда я здесь?
Он притих. Потом выключил свет и жалобно попросил:
– Не бросай меня, Катюша.
Я и не собиралась этого делать, только пришла к печаль – ному для себя выводу, что безоблачного счастья здесь ждать не стоит.
Приехав вечером, я увидела в вазочке три чуть живые белые розы, его, одетого в черное, и немой вопрос-ожидание в глазах. Пока я переодевалась, мыла руки, он ушел на балкон, сел в кресло-качалку и закурил, хотя уже много лет не делал этого. Страдание – вот что это означало. Я перемяла в душе, будто тесто, всех его Марин, Валентин, Полин, Вик… и решила не думать о плохом. Постараться, по крайней мере. Мир был восстановлен.
Теперь я видела его непростой характер, его резкость и даже хамство, его эгоизм, но было поздно. Я влюбилась по уши.
И еще меня удивляли его замечания. Где бы мы ни гуляли, он вдруг указывал на человека, мужчину или женщину, вполне обычного вида и говорил: вот он (или она) шизофреник.
– Как ты можешь так определить?
– Я вижу, – обычно отвечал он.
Это давало мне повод для размышлений невеселого характера. Он пояснил однажды, что имел многолетние отношения с дамой, которая, как позже оказалось, состояла много лет на учете по поводу шизофрении, а он даже не догадывался. Говорил, что все время нервничал с ней, а теперь ему так хорошо со мной, что даже не верится, что так бывает.
Говорят, скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Я спросила, есть ли у него друзья.
– Нет, в общем-то, – ответил он.
Это тоже несказанно удивило меня, ведь он живет здесь уже восемнадцать лет, работает, люди вокруг. Странно. В беседах и общении человек раскрывается, и я хотела этого. Лев позвонил какому-то бывшему коллеге, поговорил, намекая на приглашение в гости, но тот товарищ вяло пообещал как-нибудь встретиться и все. Тогда я решила взять инициативу в свои руки. Позвонила своей приятельнице Танюшке, они с мужем имели дом в
Лев тоже радовался предстоящей поездке. В конце рабочего дня пятницы он заехал за мной, потом за Таней с Сашей, и, нагрузившись продуктами, мы помчались в горы. Трасса, как обычно в пятницу, была загружена, и поездка заняла почти три часа вместо полутора-двух ожидаемых. Ехали в разговорах, общение было приятным. Таня рассказывала, что, когда они познакомились, Саша не сказал ей ничего о доме в горах. Уже после месяца знакомства предложил съездить в горы. Она подумала, что к друзьям. Стала собирать простыни, полотенца.
– Ничего не бери, там все есть, – сказал он без тени улыбки. Когда они подъехали к двухэтажному дому, Саша достал ключи и посветил фонариком на дощечку с именем владельца. Там стояла его фамилия. Таня чуть в обморок не упала.
– А почему ты мне раньше не говорил, что у тебя есть такой прекрасный дом?
– Я хотел видеть, что ты любишь меня, каков я есть, а не за дом в горах.
Я от всей души порадовалась за Танюшку и чуть-чуть позавидовала белой завистью, потому что домик в горах был моей заветной мечтой.
Эти два дня и две ночи, проведенные на природе, стали лучшими в моей жизни за последние много-много лет. Мы как-то сроднились с Левой, и ночи были чудесными. Только теперь он вел себя раскрепощенно, и я впервые почувствовала себя с ним действительно удовлетворенной женщиной. «Значит, все будет прекрасно», – думала я.
Подошло и время отпуска, я улетала в Россию к сыну и внукам на две недели. Мы договорились, что он будет звонить и писать на имэйл. Дала все телефоны, где рассчитывала быть буквально по дням.
Полет прошел нормально: читала толстенную книгу, смотрела кино, думала о любимом. Я планировала побыть в Москве пару дней с подругой, потом ехать к внукам в Самару. При встрече Валя сказала, что в день моего приезда был странный телефонный звонок. Мужской голос без всякого приветствия спросил: «Самолет из Нью-Йорка уже приземлился?»
Она вежливо ответила, что он ошибся номером, и положила трубку, и лишь потом поняла, что, вероятно, звонил мой друг.
Мне стало неловко за Леву. Пришлось изворачиваться и объяснять, что товарищ неординарный, иногда может и не поздороваться.
Проболтали полночи, на другой день погуляли по Москве, и я отправилась поездом в Самару. Не люблю этот город, но деваться некуда, там живут мои дорогие человечки – внуки. История с телефонным звонком повторилась. Дочь сказала, что кто-то звонил и спросил, как там гости, можно ли их услышать. Она подумала, что ошиблись номером, и вступать в разговор не стала. Тоже лишь потом поняла, кто это был.
Я решила, что нужно непременно действовать, иначе эта песня так и будет меня сопровождать весь отпуск, и какое же мнение родные и друзья составят о моем друге. Так как звонок не повторился, а самой звонить было дорого и неудобно, я отправила имэйл.