Толлеус, искусник из Кордоса
Шрифт:
– Резво спрыгнув со своего насеста, Маркус нацелил жезл на Паука и погрузился в транс. Спустя минут десять он очнулся и с удивлением признал:
– Очень интересно. Очень. Я не вижу ничего подозрительного в плане какой-нибудь каверзы. Повышенный манофон, который вас так пугает – это от плетений усиления. Признаться, я не могу поверить, что кто-то просто так стал бы усиливать предмет такого объема, причем на таком высоком уровне. Обычно это плетение применяется для мечей и доспехов. Вы не сможете сломать или даже погнуть ни одну часть вашего шестинога. Его теперь можно только разобрать. Причем вы обратили внимание, что чародейством здесь и не пахнет? Это поработал искусник, хотя лично я
– Может, секрет кроется в управляющем амулете? – стал вслух размышлять Толлеус.
– Амулет хорош, - подтвердил Маркус, приняв вопрос на свой счет. – Чем-то похож на наследство древних империй, но все-таки другой. Я как раз хотел поинтересоваться, откуда он у вас взялся. Мы до сих пор не разобрались, как их делать. А кто-то сумел… Я… Я доложу обо всем в Терсус безотлагательно.
Конечно, посол покинул скромное жилище Толлеуса не сразу. Искусники еще немного поговорили, обсудив некоторые условия работы. Также они договорились о хранении Паука при посольстве, где голема еще раз проверят более обстоятельно. Закончив с делами, профессор засобирался в Широтон, пообещав прислать завтра с утра экипаж с охраной для перевозки ценного шестилапого груза. У самого выхода старик задержал Маркуса.
– У меня есть еще одна просьба… - Толлеус запнулся под пристальным взглядом гостя, подыскивая нужные слова. Очень уж ситуация была похожа, как если бы он сейчас начал что-то клянчить. И без того старого искусника облагодетельствовали новой чудесной должностью, так что просить что бы то ни было еще было попросту стыдно. И все же очень уж подходящая ситуация сложилась.
– Я давеча обращался в одну из Широтонских чародейских школ… - старик снова замолчал, видя нахмуренные брови Маркуса. Словно защищаясь, Толлеус выставил морщинистые ладони перед собой и поспешил заверить: - Здоровье совсем расшалилось… Местные порекомендовали… Заплатил не мало, но результата, признаться, не вижу. Однако наблюдаю нечто вроде золотой клетки на ауре…
Вновь посол вошел в транс, на этот раз медленно обходя по кругу замершего перед ним старика. Когда в его глаза вернулось осмысленное выражение, он чуть склонил голову на бок и стал все также молча раскачиваться с носка на пятку, словно о чем-то раздумывая. Толлеуса очень интересовал вердикт, но он предпочел помалкивать, не мешая раздумьям своего нового начальника. В томительном ожидании прошла пара минут. Наконец, Маркус заговорил:
– Вы меня снова удивляете, и в этот раз уже не все новости меня радуют… Вообще обращаться за помощью к чародеям, пусть даже к целителям, представителям дипломатического корпуса, коим вы с недавнего времени являетесь, по своему желанию запрещено. Это на будущее. Что касается чародейского конструкта, о котором вы говорите, то он действительно целебный. Во сколько он вам обошелся?
Толлеус назвал сумму и заметил, как Маркус удивленно вздернул бровь. Внутри всколыхнулось раздражение: «Выходит, все-таки облапошил чародей, взял втридорога».
– Еще я вижу в вашей ауре целых два проклятия. Они явно ослабленные, но высосали бы вас буквально за пару дней, если бы не целебный конструкт и не жилет, которые нейтрализуют основное вредное воздействие. Неужели вы сами ничего не чувствуете?
Старый искусник не чувствовал. Правда, жилет в последнее время тратит маны явно больше, а сам он горстями употреблял жизнегубки… Впрочем, эта мимолетная мысль так быстро выпорхнула из головы старика, что даже не достигла рта. Внутри расползался липкий страх:
– Что же делать? – бесцветным голосом тихо спросил Толлеус. В подсознании билась дикая надежда на то, что искусник профессорского ранга сможет помочь. И действительно, Маркус произнес спасительные слова о том, что в посольстве есть амулет для разрушения проклятий. Ледяные пальцы, сжавшие было больное сердце старика, ослабили хватку, и он перевел дух.
– И, наконец, этот ваш жилет,..
– на Толлеуса нацелился обвинительный перст, – Его функции и конструкция более-менее ясны, хотя зачем здесь боевые и защитные плетения – вопрос. Однако меня больше волнует другое. Откуда у вас древний амулет?!
Старик подобно рыбе на берегу без единого звука шлепнул губами, но буквально через мгновение нашелся:
– В Олитоне купил на рынке. Чародеи не понимают ценности древних артефактов и отдали за бесценок!
– Вы понимаете, что при въезде в Кордос будете обязаны сдать его государству? – уже спокойней спросил Маркус, удовлетворенный ответом.
– Да-да, конечно. Таможенники проверяют все вещи и, конечно же, не пропустят такое, - скороговоркой выдохнул старик. – Но пока ведь можно попользоваться, в этом нет ничего плохого.
Порча внесла свои коррективы в планы искусников. Толлеус с Маркусом перепланировали все с поправкой на проклятье. Чем раньше его снимешь, тем лучше. Затягивать с этим себе дороже. Так что посол отправился усаживаться в свою карету, а старик собирался налегке последовать за ним в Широтон верхом на Пауке. Для этого профессор выдал полный манокристалл.
«Обязательно позаимствуем по дороге чуть-чуть!» - мысленно потирал ладони пожилой искусник, на миг забыв даже о затаившейся в его ауре смерти.
Прихватив под мышку заветный сундучок, Толлеус погрузил его в Паука и сам забрался следом. Уже сидя внутри, он вызвал амулетом-сердечком помощника и дал наказ грузить все вещи в повозку и править в город. После чего выехал на улицу, где его дожидалась кордосская карета.
Путь до Широтона занял гораздо меньше времени, чем если бы Толлеус ехал на своей повозке. Жеребцы Маркуса легко рысили по дороге чуть впереди, а голем шустро бежал следом. После ремонта Паук был как новенький. Управлять через большой амулет оказалось удобнее. Но старик не планировал снимать старые элементы, оставив их в качестве резерва.
За этот день столько всего произошло, что сперва Толлеус просто ехал, ни о чем не думая. Однако очень скоро он поймал себя на том, что подсознательно анализирует свое давешнее выступление. Намечалось несколько путей для дальнейших улучшений голема. Во-первых, Пауку на турнире очень пригодились бы руки. Например, бревна раздвигать. Или в качестве дополнительной опоры. Во-вторых, нужно упростить и переделать управление по образу жилета, чтобы на сложных участках не отвлекаться на поиск нужной нити в пучке подобных. В-третьих, можно было подумать об освоении недоступных сейчас движений. Ходить боком, вставать на дыбы и даже прыгать – в большинстве случаев эти изыски не были востребованы. Но раз уж теперь Толлеусу по должности положено управлять Пауком, то нужно приложить максимум усилий в изучении этой области, а не просто развлекаться на досуге. Погрузившись в свой любимый мир искусства и механизмов, старик даже не заметил, как они проехали через полгорода и оказались в Серебряном Кольце перед красивым трехэтажным домом, опутанным искусными плетениями в таком количестве, что хватило бы по одному, а может и по два на каждый дом вплоть до Бронзового Кольца.