Толстушка и красавчик
Шрифт:
Мне нужно быстренько отнять этот плюсик из его достижений, поэтому я сразу отвечаю:
— Это ты просто счастливая, и это даже через фото ощущается.
Говорю ей, и она одаривает меня своим теплым взглядом. И так хорошо, но наш личный фотограф опять напоминает о себе.
— Я же обещал тебе, а я всегда обещания сдерживаю.
Это он сейчас тонко мне угрожает? Пора бы уже избавиться от этой назойливой мухи. Его миссия — запечатлеть наше с Марусей счастье, подошла к концу. Пора бы уже ему и свалить по тихой грусти.
— Маруся, а ты говорила
— Хорошая мысль. Может действительно позвонишь Кристи?
Она повернулась к нему и притихла в ожидании его ответа.
— Я ей утром звонил, она еще на даче, приедет поздно вечером.
Вот козел, подготовился уже. Сомневаюсь, что он ей звонил. А почему кстати он действительно не с Кристи? Как понимаю, это он с ней на вечеринке сидел за ручки держался, ворковал.
— А я чё-то не понял, вы с Кристиной встречаетесь? Это же с ней ты сидел на вечеринке вместе, шушукался по углам?
Он поднял на меня свои глаза, думаю, заволновался. Не хочет это на глазах у Маши обсуждать. Но придется, я ведь уже сложил лапки в предвкушении.
— И что? Ты тоже в универе на каждом углу с кем-то шушукаешься. Но это не говорит, что ты встречаешься со всеми?
Сейчас он целится не в меня. Бьет по моему слабому месту — Маше. Ей неприятно это слышать, я вижу. Ублюдок! Сейчас подошел бы и хорошенько врезал ему. Но здесь Маша. Я не могу так поступить из-за Маши, ведь она, почему-то, хорошо относится к нему. Неужели не видит, какая он сволочь?
— Конечно не говорит. Со вчерашнего дня у меня появилась девушка! И теперь я встречаюсь только с ней.
Сам не знаю, как у меня это вырвалось. Но я даже рад. Давно нужно было уже признаться себе, в первую очередь, что я хочу видеть ее своей девушкой. Мне хорошо рядом с ней, почему нет? Интересно, если бы не Антон, я бы решился сказать и признать это? Походу, нужно сказать ему спасибо, он сам подтолкнул меня в крепкие объятия Маши. Я посмотрел на Машу. Она явно не была готова к такому повороту событий. Но думаю, ей это радостно слышать. Любой девушке приятно, когда официально подкрепляют ее статус. Я тихонько спросил ее:
— Надеюсь, ты не против?
Маруся покачала головой, соглашаясь, и покраснела, опустила глаза. Моя стеснительная девочка. Я поднял рукой ее подбородок и поцеловал ее. В момент поцелуя я обнял ее крепче, чтобы протянуть руку и показать этому чудику конструкцию из среднего пальца.
Оторвавшись от сладкого поцелуя, я понял, что сейчас настал подходящий момент и нужно воспользоваться им. Я обнял ее и на ушко шепнул: «Маша, поехали ко мне». Она кивнула мне незаметно. Я ликовал. Наконец-то! Теперь только осталось скинуть с балласта этого присосочника. Но, думаю, он все сам уже понял. А, быть может, нервы сдали видеть нас постоянно обнимающимися и целующимися, потому что он обратился к Маше:
— Машуля, я рад, что мы погуляли, но мне пора домой. Хочу сходить
— Хорошо, Антон. Тогда давай до завтра. Увидимся в универе. И спасибо за хороший вечер и за классные фото, — она напоследок мило улыбнулась ему.
Он улыбнулся в ответ и пошел. Слава богу! Неужели я этого дождался. Я схватил Марусю за руку и повел к парковке.
Глава 29.
Мария
Во второй раз заходить в квартиру к Сомову уже не так страшно, да и его тепло от руки слегка расслабляет. Как быстро всё изменилось. Вчера я заходила пугливой ланью, а вот сегодня уже в статусе его девушки. И мне нравятся эти перемены! Правда, до сих пор не верится, что я не сплю, ну или не погрузилась в очередной книжный роман.
Сегодня дома у него были родители. Вернее, только мачеха. Я заволновалась. Как она среагирует, что рядом с их сыном такая толстушка? Мы раздевались, когда она вышла из кухни.
— Добрый вечер! Джон, ты уже вернулся, еще и с гостьей, — она улыбнулась, когда увидела меня.
— Здравствуйте! — робко произнесла я.
Очень волнительно. Но ее умиротворенный вид успокаивает. Нет в глазах ни презрения, ни недовольства.
— Добрый вечер! Я тетя Таня, — она с любопытством изучает меня.
— Очень приятно. Я Маша, — в этот момент Женя взял меня за руку и потянул в свою комнату.
— Очень приятно, Машенька. Вы как раз вовремя пришли, я шарлотку в духовку поставила. Приходите потом чай пить.
— Спасибо.
Только и успела произнести, как Сомов утянул меня в свое убежище. Закрыл двери и сразу накинулся на меня с поцелуями. Ну нет, не сейчас! Я столько возмущений готова высказать. Я отворачиваюсь и руками стараюсь его остановить. Он не понимает, почему я сопротивляюсь.
— Женя, так нельзя. Как ты не понимаешь? — он с удивлением поднял на меня глаза.
— Я в своей комнате, почему нельзя?
Я покачала головой. У него только поцелуи на уме.
— Женя, я про тётю Таню. Нельзя так поступать с человеком. Она от чистого сердца, а ты так холодно с ней.
Он нервно вздохнул, пошел и сел, развалившись на кровать.
— Марусь, мы пришли сюда о ней разговаривать?
Я подошла неспешно к нему. Присела рядышком.
— Женя, я не прошу тебя полюбить ее, я прошу тебя быть помягче с ней. Неужели это так сложно?
Он закатил глаза. Тяжело выдохнул.
— Еще какие-то пожелания и предложения будут? — смотрит нервозно на меня.
— Так мы договорились?
Даже его нервозность не собьет меня с пути. Я тоже упрямая колючка, сразу вспомнила мамины слова, и чуть заметно улыбнулась.
— Хорошо, я постараюсь, но не обещаю, — ну для Сомова, это почти что обещание. Я рада!
— Хорошо, тогда есть еще одно пожелание.
Я наблюдаю за его реакцией.
— Что еще? — он уже почти с психом отвечает. — Может мне ее еще мамой называть? — я улыбнулась, хотя ситуация совсем не располагала к улыбке.