Том 13. Пуля дум-дум
Шрифт:
— Это вы, лейтенант? А я не знала, что у Калва сегодня гости, а то я бы оделась.
Мимо меня протиснулся Корниш, у него был вид разъяренного родителя. Однако я готов был держать пари, что его переполняли далеко не отеческие страсти.
Я терпеливо ждал, когда Корниш начнет изрыгать огонь или, на худой конец, его хватит удар. Но ни того, ни другого, увы, не произошло. Внезапно он развернулся. Я быстро отступил, ощутив на щеке легкое дуновение — кулак Корниша просвистел в опасной близости от моего лица. Всю свою силу бедняга вложил в этот удар, так что затормозить он уже попросту не смог.
Он сделал полный оборот вокруг собственной оси, взмахнув одной рукой над головой. В эту минуту Корниш был чрезвычайно похож на подвыпившую статую Свободы. В следующую секунду он потерял равновесие и грохнулся на пол. Падая, Корниш ударился головой об угол монументальной кровати. Раздался неприятный треск. Несчастный растянулся на полу, судорожно хватая ртом воздух. Блондинка на четвереньках подползла к нему.
— С ним все в порядке? — задумчиво спросила она.
— Ему это только на пользу, — успокоил я. — Единственное, в чем он нуждается, это в хорошем отдыхе.
Блондинка заколыхалась в приступе смеха, ее чудесные грудки заколыхались вместе с ней. Она забралась обратно на кровать.
— Черт возьми, эта картина начинает действовать мне на нервы, — заметил я.
— Бедненький Калв! — проворковала она. — Он не слишком годился для роли Ромео.
— Откуда следует, что вы не Джульетта? Зачем вы дурачили меня тогда в конторе? Наплели, будто это Ева Фарнхем украшает спальню Корниша, а не вы.
— Да, но я ведь сказала вам, что у меня сегодня вечером свидание, — обиженно ответила блондинка и снова хихикнула. — Почему бы нам не перебраться в соседнюю комнату и не выпить по рюмочке?
— Действительно, почему? — отозвался я эхом.
Она соскочила на пушистый ковер и обольстительно потянулась. Мне пришлось закрыть глаза, дабы не потерять контроль над собой. Ведь рано или поздно Корниш должен очнуться.
Когда я снова открыл глаза, блондинка уже нацепила на себя бюстгальтер и трусики. Оба предмета были из черных кружев.
Я снова закрыл глаза. Кажется, чем дальше, тем хуже, во всяком случае, уж точно не лучше.
Когда я, наконец, овладел собой в достаточной степени, чтобы посмотреть на нее еще раз, на ней уже были прозрачная комбинация и туфельки.
— О’кей! — весело воскликнула она. — Давайте же выпьем! — Она глянула на Корниша. — Вы уверены, что с моим старикашечкой все в порядке?
— Ничего с ним не случится. У него есть прекрасный стимул для того, чтобы жить. Поэтому он ни за что не умрет.
— Хорошо, если это так, — улыбнулась блондинка.
Я последовал за ней в гостиную. Она оседлала высокий табурет у бара, закинув ногу на ногу. Ее стройные ножки, задрапированные в самом интересном месте черными кружевами, выглядели сейчас еще лучше.
Я поставил на стол бокалы. Мои руки почему-то дрожали.
— Мне виски, лейтенант, — потребовала блондинка и прищурилась. — Может, я буду звать вас как-нибудь иначе? При теперешних обстоятельствах это звучит довольно глупо. — Она многозначительно опустила взгляд на самую интересную часть своего изумительного тела.
— Можете называть меня Эл.
— А я Кенди [3] .
— Ваши родители знали, что делали, когда крестили вас, — пробормотал я.
Я налил ей виски, и она подняла бокал.
3
Кенди (candy) — конфетка (англ.).
— За старину Калвина!
— За доброе, старое виски старины Калвина, — подхватил я, — и пусть он не вздумает подать на меня в суд. Кстати, что за нелепая идея — уверить меня, будто он путается с Евой Фарнхем?
— Да просто так!
— Что значит «просто так»?
— Мне показалось, что Калвин слишком уж долго торчит в кабинете у Евы, вот я и начала сомневаться, только ли деловой разговор у них. Я подумала, что, может, мой старикашечка собирается дать мне отставку. А в эту минуту вошли вы и спросили Еву Фарнхем.
Я глотнул виски и оглядел Кенди. Вернее, то, что на ней было надето. После этого сосредоточил внимание на том, что именуется первозданным телом женщины. Я не знал, что сказать.
Впрочем, сейчас требовались действия, а не слова.
Тем не менее я заговорил:
— Вы, наверное, считаете, что в этом объяснении есть какой-то смысл?
Она удивленно уставилась на меня, предварительно не забыв кинуть взгляд на свои прелести, едва прикрытые нейлоном и кружевами.
— Неужели вы не понимаете, Эл? В ту минуту эта мысль показалась мне просто блестящей. Вы коп. И если у Евы Фарнхем возникнут неприятности, то и Калвин не останется в стороне. И поделом им.
Я все понял. Итак, я попусту извел кучу времени, с готовностью устремившись по ложному следу.
Но взглянув на чудесные округлости и золотистую кожу, я решил, что мои старания отнюдь не были напрасны.
— Что ж, Кенди, на сей раз я не стану привлекать вас к ответственности за ложные показания.
— Я рада это слышать, Эл, — нежно улыбнулась она. — Надеюсь, мы с вами станем друзьями. Как вы думаете, когда очнется старина Калв?
Кенди соскочила с табурета, устроилась на моих коленях и нежно обняла меня.
Жгучий поцелуй, больше напоминавший укус ядовитой змеи, окончательно парализовал мою волю. В эту минуту я готов был последовать примеру Корниша и удариться головой об угол кровати.
— Интересно, когда проснется Калв? — повторила она, — Я надеюсь, мы с вами будем друзьями?
— В любой момент, — ответил я разом на оба вопроса.
— Вы уверены? — протянула она, проведя розовым язычком по губам. — Вы ведь задержитесь?
Я быстро допил виски.
— Боюсь, что нет. Мне кажется, что старина Калвин вряд ли с одобрением отнесется к моему присутствию. Я пойду, а если Калвин начнет бушевать, запрячьте его в один из корсетов «Стеррайт» и вызовите «скорую помощь».