Том 13. Пуля дум-дум
Шрифт:
Лейверс сидел в гостиной в кресле, рядом на столике красовался телефон. Шериф поднял на меня взгляд.
— Ну, Уилер! — прорычал он. — На этот раз вы получите сполна.
— Минуточку. За кого вы, черт возьми, меня принимаете? — Я постарался произнести эти слова как можно более спокойно. — Вы велели этому идиоту Хаммонду отстранить меня от дела, которое я расследую по вашему же распоряжению. Последние три дня я угробил на беготню по этому делу. Шериф, похоже, вы спятили. Или стареете.
Лейверс разинул рот и уставился на меня — судя по всему, он не верил своим ушам. Я наблюдал,
— У вас, вероятно, сужение сосудов мозга, — жалостливо сказал я. — Очень неприятная штука. Этот процесс может вытеснить всю мозговую жидкость, имеющуюся в черепной коробке.
Из горла Лейверса вырвался какой-то невнятный звук, напоминавший рыдание. Наконец он обрел голос:
— Я старею?! Сужение сосудов?! Мозговая жидкость?! — Его голос все крепчал, последние слова Лейверс уже прорычал: — Вы за кого меня, черт возьми, принимаете?! С кем вы разговариваете? Я окружной шериф Пайн-Сити! И вы обязаны подчиняться мне!
В эту минуту в комнату вплыла миссис Лейверс. В руках она держала поднос с кофе.
— Ну-ну, — пожурила она мужа. — Разошелся. Не забывай о своей печени.
— Моя печень в порядке, — проворчал он.
— Доктора придерживаются другого мнения, — возразила миссис Лейверс. — Они говорят, что тебе следует больше двигаться.
— В таких случаях очень рекомендуются прыжки, — посоветовал я. — По утрам. Очень помогает.
Миссис Лейверс хихикнула и быстро ретировалась.
— Ну, хорошо, Уилер, — немного смягчился шериф. — Значит, вы расследуете обстоятельства смерти Генри Фарнхема? Целых три дня. Ну и что же? Убили его или нет? За все это время я получил от вас один-единственный рапорт. Вы доложили мне, что в этом деле замешаны люди, занимающиеся выбиванием долгов. Что ж, сегодня вечером мы получили подтверждение этому. В квартире вдовы Фарнхем убили Лоуренса Куля. И сделала это его собственная жена.
— Ну-ну, продолжайте.
— Миссис Фарнхем сразу же позвонила в отдел по расследованию убийств. К ней отправился Хаммонд. Убийство не представляет никакой загадки. Миссис Куль убила своего мужа. Но она вдруг потребовала, чтобы вызвали именно лейтенанта Уилера, поскольку вас связывают самые нежные отношения. Хаммонд не знал, как поступить. Пока он раздумывал, дамочка закатила истерику, уверяя, что ей позарез необходимо потолковать с вами, Уилер. Вы, мол, единственный на этом свете мужчина, которому она может довериться. Словом, вы ее любовник.
Я отхлебнул кофе. Надо сказать, что кофе был превосходный, но я почему-то почти не ощущал вкуса.
— Хаммонд все-таки разрешил ей позвонить вам, — продолжал Лейверс. — Потом, правда, у него хватило ума связаться со мной. И я сказал ему, как он должен поступить, когда вы заявитесь.
— Но… — начал я.
— Заткнитесь! — прохрипел Лейверс. — Ну, что, по-вашему, напишут утренние газеты? — ласково спросил он. — «Ревнивая жена застает своего мужа в объятиях любовницы и стреляет в него. А потом просит защиты у собственного любовника — лейтенанта из окружного управления». Ну, как? Здорово? Недурной заголовочек для первых страниц газет? А?
— Но…
— Это погубит все управление! — рявкнул он. — В том числе и меня. У вас еще хватает наглости врываться в мой дом и читать мне нотацию.
Да, я получил сполна. Я понял, что моя стратегия «лучшая оборона — нападение» с треском провалилась. Неудивительно, что Наполеон нашел приют на острове Святой Елены, а Аннабел Джексон — на моей кушетке.
— К вашему сведению, Уилер, — продолжал шериф, — с этой минуты можете считать себя уволенным. Я с вами покончил. Так я и скажу газетчикам. Можете убираться из моего дома. Я буду очень рад, если никогда больше не увижу вас.
У меня ушло примерно полминуты на то, чтобы обдумать последнее заявление Лейверса, а заодно допить кофе.
— Я не думаю, чтобы это было разумно с вашей стороны, — сказал я наконец.
— А что же вы думаете?
— Что вы скажете, если в один прекрасный день во всех газетах появятся заголовки: «Убийца ищет защиты у своего любовника, лейтенанта полиции». Неужто вы хотите, чтобы все подумали, будто лейтенант полиции — это какой-то битник, совращающий чужих жен.
— Я сказал то же самое, — проворчал Лейверс. — Именно поэтому я вас и уволил.
— Именно поэтому вы меня и не уволите, — любезно поправил я. — Чем, по-вашему, зарабатывают себе на жизнь разжалованные копы?
— Это уже ваша проблема…
— Так вот, слушайте меня. Сначала беднягам приходится несколько туго, но лишь до тех пор, пока им не удастся что-нибудь продать.
— Продать? — Лейверс подозрительно взглянул на меня.
— Ну да, продать, к примеру, некоторые подробности свеженького убийства, — весело продолжал я. — Да любая газетенка отвалит кучу денег за статью примерно с таким заголовком: «Я был любовником Натали Куль», подпись: «Эл Уилер, бывший лейтенант полиции и бывший помощник окружного шерифа». Будьте уверены, ни одна подробность не будет упущена. Это я гарантирую.
Я откинулся на спинку кресла и с доброжелательной улыбкой взглянул на шерифа.
— За такую статью мне заплатят не меньше тысячи.
Лейверс нервно провел рукой по лицу, ожесточенно почесал левую щеку. Он закрыл глаза и секунд десять молчал. Потом уставился на меня.
— Ну хорошо, Уилер, — вздохнул он. — Чего же вы хотите?
— Прежде всего, сэр, давайте забудем всю эту болтовню насчет увольнения, — весело предложил я. — Идет? Потом вы позвоните Хаммонду и сообщите ему приятную новость, а именно: вся ответственность за ведение дела возлагается на меня, причем я буду вести его по своему собственному усмотрению. Вы можете также напомнить Хаммонду, что я являюсь вашим личным представителем.
— Боже, помоги мне! — Лейверс едва не задохнулся от негодования. — Но я когда-нибудь доберусь до вас, Уилер! Даже если это станет моим последним деянием на грешной земле.
— О, сэр, не стоит так откровенно признаваться в любви. Так вы позвоните Хаммонду?
Глава 9
Примерно в час дня я переступил порог отдела по расследованию убийств. Дежурил сержант Райли, я его знавал еще в прежние времена. Увидев меня, он расцвел.
— Прогуливаетесь, лейтенант?