Том 13. Салли и другие
Шрифт:
— О, спасибо!
С усилием он чиркнул спичкой. Она шумно вспыхнула. Рыжик поспешно задул ее, и жуткая тишина вновь повисла над ними.
Он машинально затянулся. На мгновение он увидел лицо Салли — бледные щеки, горящие глаза, гордо вздернутый подбородок, как знамя над полем битвы. Настроение его изменилось. Теперь он испытывал лишь тупое бешенство, беспомощную ярость против человека, который был в тысяче миль от них.
Салли вновь заговорила. Голос звучал глухо, словно она была где-то далеко. В нем ощущалась какая-то странная скука.
— Женился?
Рыжик швырнул сигарету в окно. Заметив, что курит в
— И на ком же он женился?
Рыжик покашлял. Что-то стояло у него в горле, и говорить было трудно.
— На такой Доланд.
— На Эльзе Доланд?
— Да.
— Эльза Доланд. — Пальцы Салли выбивали дробь на ручке кресла. — Эльза Доланд?
Вновь наступила тишина. Маленькие часы суетливо тикали на каминной полке. За окном гудели автомобили. Откуда-то издали донесся слабый перестук набирающего скорость поезда. Эти привычные звуки теперь показались Салли странно новыми и нереальными. Ей чудилось, что ее перенесли в какой-то другой мир, где все по-иному, незнакомо и ужасно, — все, кроме Рыжика. В его облике ей виделось что-то привычное и ободряющее.
Словно покинув собственное тело, она спокойным критическим взглядом со стороны наблюдала за происходящим. И вдруг она поняла: то, как держится Рыжик, заслуживает восхищения. В этом перевернутом мире он вел себя безупречно. Он не пытался утешить ее банальностями. Он ничего не говорил и даже не смотрел на нее. Салли сознавала, что сочувствие стало бы для нее сейчас пыткой и выносить чужие взгляды ей просто не под силу.
Замечательный Рыжик. Все в том же отстраненном состоянии она беспристрастно рассматривала его, и благодарность поднималась из глубин ее души. Он сидел перед ней, ничего не говоря и не делая, словно знал: среди этого кошмара ей помогает сохранить рассудок эта полыхающая шевелюра, глядя на которую, она чувствовала, что есть в мире вещи незыблемые.
Рыжик не двигался. В комнате стало почти темно. Сквозь окно светил фонарь.
Она резко встала. Мало-помалу, очень медленно удушливое облако, окутавшее Салли, рассеивалось. Она приходила в себя. Черная минута была позади, она возвращалась в мир живых. Жестокая, почти нестерпимая боль жгла ее изнутри, однако смутно она осознала: ей грозило что-то страшнее боли, и только с помощью невозмутимого Рыжика она вышла победительницей.
— Ступайте ужинать, Рыжик, — сказала она. — Вы, наверное, умираете с голода.
Он ожил, как придворный в замке Спящей красавицы, встряхнулся и неуклюже поднялся с кресла.
— О, нет! — сказал он. — Совсем нет, правда.
Салли зажгла свет, и он сощурился. Теперь она уже могла выдерживать чужие взгляды.
— Сходите, поешьте, — сказала она, — Закажите себе что-нибудь вкусное и побольше. Вы заслужили… — Ее голос на мгновение дрогнул. Она протянула ему руку. — Рыжик, — сказала она нетвердо. — Я… Рыжик, вы истинный друг.
Когда он ушел, Салли села и заплакала, затем деловито вытерла глаза.
— Ну вот, мисс Николас! — сказала она. — Час назад вы бы так не смогли… А сейчас мы сварим на ужин яйцо и посмотрим, как вам понравится.
Глава XI САЛЛИ СБЕГАЕТ
Если бы Рыжика Кемпа попросили перечислить собственные достоинства, вряд ли список получился бы длинным. Возможно, для начала он заявил бы,
Между тем, оставив Салли на несколько дней одну, он продемонстрировал именно эти качества. Нелегко было держаться вдали от нее, однако он крепился. Исходя из личного опыта, он твердо верил: когда человеку плохо, он желает уединения. В свое время Рыжику тоже случалось, как он сам бы сказал, «попадать в переделки», и в такие моменты он просил только, чтобы ему позволили спокойно обдумать и пережить все в одиночестве.
Однако с наступлением субботы он решил, что уже можно переходить к действиям. Суббота в общем-то неплохой день, чтобы возобновлять старые знакомства. На работу идти ему было не надо, а самое главное — накануне он получил недельное жалованье. Некоторую сумму у него ловко изъяла миссис Мичер, однако оставалось вполне достаточно, чтобы попытаться утешить Салли с поистине княжеским размахом. Ему показалось, что было бы неплохо взять напрокат автомобиль и свозить ее в один из загородных ресторанчиков, которых, как он слышал, много по дороге в Бостон. Он обдумал план. И чем больше Рыжик над ним размышлял, тем лучше он ему казался.
Подтолкнула его к этому решению и необычайно хорошая погода. В последнее время погода вообще стала откровением для Рыжика. В Америке он впервые узнал, что такое бабье лето, и чувства переполняли его. И вот, этим субботним утром он стоял на крыше пансиона, радуясь как чуду бархатным лучам солнца, и ему казалось, что в такой денек нет ничего лучше, как повезти Салли в открытом автомобиле за город.
Дом миссис Мичер возвышался на одной из боковых улочек в нижней части авеню. С его крыши, если вам удалось пробраться сквозь заросли болтающегося на веревках выстиранного белья, было видно много интересного. Налево — площадь Вашингтон-сквер, полная дремлющих итальянцев и детишек на роликовых коньках, а справа — вид, который никогда не надоедал Рыжику: высокие трубы пароходов компании «Кунард», медленно плывущие вниз по реке. Из-за домов виднелись только они, так что казалось, что корабль плывет по Девятой авеню.
Сегодня труб было четыре, из чего Рыжик заключил, что это — «Мавритания». Поскольку из Англии он прибыл именно на этом корабле, на него нахлынули воспоминания. Он наблюдал за величавым продвижением труб, пока они не скрылись за высокими домами. Тогда Рыжик повернулся, полез сквозь лес простынь и спустился в свою комнату за шляпой. Через четверть часа он уже стоял в подъезде ее дома, с плохо скрываемым отвращением разглядывая саржевую спину своего кузена, который беседовал с джентльменом в форме.
Когда беспечный золотоискатель, с песней шагая по пустыне, вдруг нос к носу столкнется с гремучей змеей, вряд ли его настроение сменится так же резко, как у Рыжика при этом возмутительном зрелище. Встретить мистера Кармайла было неприятно даже на родной Пиккадилли. Обнаружить его здесь сейчас было просто отвратительно. Только одно могло привести его в этот дом — очевидно, он пришел к Салли. У Рыжика внезапно сжалось сердце: он вспомнил роскошный сверкающий автомобиль, который видел у дверей. Было ясно, в этот золотой осенний денек не ему одному захотелось прокатить Салли.