Том 17. Убийца среди нас
Шрифт:
— Выпивать еще, наверное, рано? — осведомилась Мариан.
Я взглянул на часы:
— Без десяти одиннадцать.
— Может, он все-таки не придет? — Она отвернулась от окна и с надеждой посмотрела на меня. — Рада, что ты здесь, Рик. Думаю, без тебя мне было бы очень страшно. Услышав звонок в дверь, я подскочила бы до потолка.
Я чувствовал себя удовлетворенным, почти пресыщенным. Одна ночь с Мариан лучше, чем три месяца в любом гареме. Значит, у меня нет оснований ощущать никакого напряжения. Войди в комнату хоть пятеро Дейлов Форестов с пистолетами в руках, я бы весело усмехнулся и попросил Мариан приготовить кофе. Нам пришлось встать пораньше, чтобы успеть добраться до ее квартиры, это правда, но зато, вспоминая о великолепной ночи, я предвкушал еще много таких же, даже более восхитительных ночей.
— Какой из себя Чак Адамс? — спросил я.
— Он чем-то похож на тебя, — ответила Мариан. — Примерно так же сложен, но в кровати не столь хорош.
— Это, конечно, льстит моему самолюбию, но такого описания недостаточно.
— Очень светлый блондин, — продолжала она. — Коротко пострижен, почти наголо. Обычное лицо с веснушками. Атлетическая фигура. Думаю, поэтому он не так хорош в постели. Энергичный, восторженный, но с бедным воображением.
— Тебе бы книги писать, — пошутил я.
— Может, и займусь этим, а на обложке помещу твою фотографию. — Мариан широко улыбнулась. — А еще лучше — крупный план твоего жизненно важного органа, а на нем в виде татуировки название книги.
— У тебя извращенная фантазия, Мариан Бирнс.
— Значит, мы — два сапога пара.
Услышав звонок в дверь, она подскочила:
— О Господи! А если это не он?
— Пригласи войти, кто бы там ни был. Ты же гостеприимная женщина.
— Я надеялась, что мне нечего бояться, раз уж ты здесь и охраняешь меня. Однако ты развалился в кресле с дурацкой ухмылкой на лице… и теперь даже больше, чем я, походишь на жертву!
— Полагаю, ты не собираешься продержать гостя за порогом до конца его жизни? — нетерпеливо осведомился я.
Мариан вышла в крохотную прихожую, и я слышал, как открылась парадная дверь и она с кем-то заговорила, но так тихо, что нельзя было разобрать слов. Вернувшись, Мариан неистово делала мне какие-то знаки своими серо-зелеными глазами, но в тот момент они не доходили до меня. За ней следовал тип с притворно любезной улыбкой, чуть ниже среднего роста. Это заметил даже я, ибо его голова была немногим выше плеча Мариан. Меня удивил его желтоватый, болезненный цвет кожи, глаза, похожие на черные пуговки, острый нос, густые, черные, нечесаные волосы. Завидев такого на улице, пожилые дамы, подхватив юбки, разбегутся.
— Карл, — представился он мягким голосом. — Я очень нервничаю. Настолько, что прижал лезвие ножа к ее правой почке. Прошу вас, постарайтесь сделать все, чтобы я не вздрогнул.
— У меня и в мыслях такого нет, — заверил я его.
— Вы нахрапистый человек, мистер Холман. Во всяком случае, все так говорят. А насилие рождает противодействие, верно?
— Допустим.
— Эту девушку я забираю с собой, — продолжал он. — Чак хочет встретиться с ней, но наедине, понимаете? Ваше присутствие совершенно нежелательно. На улице нас ждет машина с шофером…
— С Отто? — прервал я его. — Или с Касси?
— С приятелем. — Глаза-пуговки моргнули. — Не пытайтесь нас преследовать, мистер Холман, иначе подвергнете ужасным мучениям эту девушку.
— А что с ней случится, если я вас послушаюсь?
— Вреда ей не причинят. Чак хочет только поговорить с ней.
— Рик? — В глазах Мариан застыл ужас. — Не можешь ли ты что-нибудь сделать?
— Он действительно приставил нож к твоей спине?
— Да, да, не сомневайся! — Она с трудом перевела дыхание.
— В таком случае я бессилен.
— Вы неглупый человек, мистер Холман, — заметил Карл. — Простите, но мы попятимся задом из комнаты. И… пожалуйста!., не проявляйте мужества после нашего ухода. Уверяю вас, это бесполезно, только причините девушке ненужные страдания.
Они, пятясь, вышли, а через несколько секунд хлопнула парадная дверь. Я подошел к окну и увидел, что они спускаются по деревянным ступенькам, а напротив, у тротуара, стоит небольшая серая машина. Водителя я не разглядел, но вскоре Карл и Мариан расположились на заднем сиденье, и машина отъехала. Номерной знак был покрыт толстым слоем пыли. Проследив за ней взглядом, я решил предпринять неотложные меры, хотя бы в память о любовных утехах с Мариан Бирнс, и начал с тщательного осмотра ее квартиры.
В одном из выдвижных ящиков лежала небольшая фотография рослого блондина, заинтересовавшая меня. Короткая стрижка, глубоко посаженные глаза, осторожный взгляд и широкая улыбка. Похож на бывшего атлета, начавшего толстеть. Внизу надпись детским почерком: Мариане, в память о чудесном времени в Венеции, Вегасе и Малибу. — Чак.
Я вспомнил, что тот, кто звонил вчера Аманде Уэринг, назвал именно эти места. Что ж, возможно, там просто тусовалась вся компания — Аманда, Мариан, Чак, Карл, Отто и Касси. Это сгодилось бы для сюжета целого фильма! Да, верить нельзя никому. Даже даме, которая готова потрудиться и намылить тебя в твоем собственном душе. Во всем прочем осмотр не дал мне ничего интересного; пожалуй, только я заметил, что Мариан нравилось какое-то странное нижнее белье.
Я собирался уже покинуть ее квартиру, когда зазвонил телефон.
— Бывшая квартира Мариан Бирнс, — сказал я в трубку.
На другом конце провода раздалось громкое фырканье:
— Холман?
— Он самый, — подтвердил я. — Форест?
— Эта глупая сука должна была передать Адамсу, чтобы он срочно позвонил мне, — возмутился он. — А Чак все еще не позвонил!
— Займитесь чем-нибудь, — посоветовал я. — Это успокоит вас.
— Что, черт возьми, вы хотите сказать?
— Чак не появился. Послал вместо себя Карла. Видимо, они заподозрили ловушку. Поэтому Карл увез с собой Мариан, угрожая ей ножом.
— Вы решили меня одурачить? — Форест насторожился.
— Чистая правда, — заверил я его. — Только что сам видел, как они подались на юг в серой малолитражке.
— Какого же дьявола вы не остановили его?
— Опасался, что Мариан проткнут бок кинжалом. Она — славная девушка, хотя и забывчивая.
— Вы должны были остановить его! — заорал Форест.
— С чего это вы так беспокоитесь? — осведомился я, но он тут же повесил трубку.
Я направился к своей машине. Ответы на все вопросы таились в недрах памяти Аманды Уэринг. Поэтому мне оставалось одно — снова навестить ее. Увы, при этой мысли мой пульс не забился учащенно. Я прихватил с собой фотографию Чака, чтобы смотреть на нее в самые унылые моменты жизни.