Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы

Цветаева Марина Ивановна

1 марта 1922

«В ворко-клекочущий зоркий круг…»

В ворко-клекочущий зоркий круг — Голуби встреч и орлы разлук. Ветвь или меч Примешь из рук? В щебете встреч — Дребезг разлук.

2 марта 1922

«Масляница широка…»

Масляница широка! Масляницу за бака! Масляница! Увальница! Провожайте Масляницу! Масляница-слобода! Мочальная борода! Снежок сывороточный, Бочок вывороченный! В тыщу девятьсот-от Семнадцатом — счетом Забралась, растрепа, К мужику в окопы. Восставай, Михалыч! Твое дело — жалость. Восставай, Егорыч, Твое дело — горечь. Поел, парень, белены, Пора, парень, за блины! Масляница! Бубенница! Румяная Труженица! Над ушком-то гудом: Пора, брат, за бубен! А в ладонь-то — зудом: С

кого брать — зарубим. Товарищество! Товар! Румяный наш кашевар! Тисканая! Глаженая! Румяная! Ряженая! Ротастая — Твоя купель. Одна сестра — На всю артель! Растерзана, На круг — рвана! Кто первый взял — Тому верна: На века на вечные: До первого встречного! Масляница! Вафельница! Румяная Висельница! (Блины, вафли, Сахар, мед!) Вставай, барин, Под черед! Ни пекарен Вам, ни круп! Ложись, барин, Под тулуп! За наш за труд, За наш за пот, Гуляй, Кузьма! Гуляй, Федот! Пожрал сенца — Вались на дичь! Князьям счета Строчи, Ильич! Про наш раззор, Про горести — Разборчивей, Забористей — На весь забор Трезвонь, братва! Така мол нонь Гармонь пошла. Висельничек румянист, Румяный наш гармонист! Масляница! Увальница! Румяная Кукольница! Проваливай, прежнее! Мои дрожжи свежие! Проваливай! Заново! Мои дрожжи пьяные! Подправа из белены — Пора, парень, за блины! Зубастые, Разинские, Без застав поравенствуем! Поставцы — подковой, Икра — жемчугова: С Богородицыных риз. Садись, парень, не стыдись! Масляница! Бусельница! Провожайте Масляницу! Крути, парень, паклю в жгут! Нынче масляницу жгут. Гикалу! Шугалу! Хапалу! Чучелу!

6 марта 1922

«Наворковала…»

Наворковала, Наворожила. Слева-направо В путь проводила. Чтоб уж никем уж, Чтоб ни о ком уж, Чтоб и у всенощ — ной — сверх иконок: Руды-пожары, Бури-ворожбы — Поверх державна Воркота Божья. Накуковала, Натосковала. Чтоб моей славой — Все тебе скалы. Чтоб моей силой — Все тебе реки. В первый и в третий, Днесь и навеки… Чтоб моей левой — Немощь и помощь. Чтоб уж никем уж, Чтоб ни о ком уж… Наобмирала, Насоловьила. Без переправы В рай — насулила, (Чтоб моей лестью Все тебе птицы…) В рай тот невесть чей. В рай тот персидский… В сласть и в страданье — Дай — через руку! Прощай — в свиданье! Здравствуй — в разлуку!

10 марта 1922

«А сугробы подаются…»

А сугробы подаются, Скоро расставаться. Прощай, вьюг-твоих-приютство, Воркотов приятство. Веретен ворчливых царство, Волков белых — рьянство. Сугроб теремной, боярский, Столбовой, дворянский, Белокаменный, приютский Для сестры, для братца… А сугробы подаются, Скоро расставаться. Ах, в раззор, в раздор, в разводство Широки — воротцы! Прощай, снег, зимы сиротской Даровая роскошь! Прощай, след незнам, непытан, Орлов белых свита, Прощай, грех снежком покрытый, По снегам размытый. Горбуны-горбы-верблюдцы — Прощай, домочадцы! А сугробы подаются, Скоро расставаться. Голытьбе с любовью долг День весенний, звонный. Где метель: покров-наш-полог, Голова приклонна! Цельный день грызет, докучня, Леденцовы зерна. Дребезга, дрызга, разлучня, Бойня, живодерня. День — с ремень, ноченька куца: Ни начать, ни взяться… А сугробы подаются, Скоро расставаться… В две руки беру — за обе: Ну — не оторвуся? В две реки из ям-колдобин — Дорогие бусы. Расколдован, разморожен Путь, ручьям запродан. Друг! Ушли мои ворожбы По крутым сугробам… Не гляди, что слезы льются: Вода — может статься! Раз сугробы подаются — Пора расставаться!

12 марта 1922

«Ранне-утреня…»

Ранне-утреня, Поздне-вечерня, Крепко стукана, Не приручёна, Жарко сватана, В жены не взята, — Я дорога твоя Невозвратна. Много-пытанная, Чутко-слуханная, Зорко-слеженная, Неудержанная! Уж закачана Плачем и ливнем! Даром трачены, Звонкие гривны! Даром продана, Мощь черноземна! Я хвороба твоя Неудремна. (Твоя тайная грусть, Твоя тайная грызть, Бесхозяйная Русь, Окаянная жизть!) Вечно —

из дому, Век — мимо дому, От любезного В лес — к дорогому! Берегись, простота светлоруса! Из-под полоза — птицей урвуся! Вон за тý вон за даль, Вон за тý вон за синь, Вон за тý вон за сквозь, Грива вкось, крылья врозь. Эй, хорошие! Не довелося! Разворочена, Простоволоса, — Лжемариною В сизые гряды! — Я княгиня твоя Безоглядна… (Не гордыня ли Неодоленна твоя, Неомоленна твоя? Проваленна твоя!) По целковому — Аль? — да на брата! Колесована — Не распозната; Не дорога — Мечта твоя сонна, Недотрога твоя Необгонна. Вон тó дерево! Вон тó зарево! Вон тó курево! Вон тó марево!

17 марта 1922

«Возле любови…»

Возле любови — Темные смуты: Ровно бы лютню Кто ненароком Краем плаща. (Ровно бы руки К вам на плеча). Как паутиною Перепутан Воздух — чуть ступишь… Как паутиною Перетянут Голос — чуть вскличешь… Возле любови — Тихие вихри: (Наш — или темный?) Возле любови — Шепот и шелест. Возле любови — Шепчут и стелят… Тушат и светят, Спущены веки, Спутаны вехи, Смуты и смехи… Гей, постреленыш! Плеть моя хлестка! Вся некрещеность! На перекресток! Рознь — на порожек! Гордость — в околыш! Ревность — под полог! Щекот и щелок. Но круговая — Сверху — порука Крыл.

<18 марта 1922>

«От меня — к невемому…»

От меня — к невемому Оскользь, молвь негласная. Издалёка — дремленный, Издалёка — ласканный… У фаты завесистой Лишь концы и затканы! Отпусти словеснице Оскользь, слово гладкое! (Смугловистым ящером Ишь — в меха еловые!) Без ладони — лащенный, За глаза — целованный! Даль — большая вольница, Верстовым — как рученькой! Велика раскольница Даль, хужей — прилучница! Сквозь замочну скважину В грудь — очьми оленьими. Через версты — глаженный, Ковыли — лелеянный! За турецким за морем Дом с цветными стеклами. От меня — к незнамому Выскох — ух! — высоконький! Сверх волны обманчивой В грудь — дугою лютою! Через хляби — нянчанный, Берега — баюканный… Таковы известьица К Вам — с Руси соломенной! Хороша словесница: Две руки заломлены! Не клейми невежею За крыло подрублено! Через копья — неженный, Лезвия — голубленный…

Март 1922

«Знакомец! Отколева в наши страны…»

Знакомец! Отколева в наши страны? Которого ветра клясть? Знакомец! С тобою в любовь не встану: Твоя вороная масть. Покамест костру вороному — пыхать, Красавице — искра в глаз! — Знакомец! Твоя дорогая прихоть, А мой дорогой отказ.

Москва, 18 марта 1922

«Без повороту и без возврату…»

Без повороту и без возврату, Часом и веком. Это сестра провожает брата В темную реку. Без передыху и без пощады . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Это сестра оскользнулась взглядом В братнюю руку. «По Безымянной В самую низь. Плиты стеклянны: Не оскользнись. Синее зелье Всвищет сквозь щели. Над колыбелью — Нищие пели: Первый — о славе, Средний — о здравье, Третий — так с краю оставил: Жемчугом сыпать Вслед — коли вскличут»… Братняя притопь. Сестрина причеть.

28 марта 1922

«Божественно и безоглядно…»

Божественно и безоглядно Растет прибой Не губы, жмущиеся жадно К руке чужой — Нет, раковины в час отлива Тишайший труд. Божественно и терпеливо: Так море — пьют.

<1922>

«Есть час на те слова…»

Есть час на те слова. Из слуховых глушизн Высокие права Выстукивает жизнь. Быть может — от плеча, Протиснутого лбом. Быть может — от луча, Невидимого днем. В напрасную струну Прах — взмах на простыню. Дань страху своему И праху своему. Жарких самоуправств Час — и тишайших просьб. Час безземельных братств. Час мировых сиротств.

11 июня 1922

«Лютая юдоль…»

Лютая юдоль, Дольняя любовь. Руки: свет и соль. Губы: смоль и кровь. Левогрудый гром Лбом подслушан был. Так — о камень лбом — Кто тебя любил? Бог с замыслами! Бог с вымыслами! Вот: жаворонком, вот: жимолостью, Вот: пригоршнями: вся выплеснута С моими дикостями — и тихостями, С моими радугами заплаканными, С подкрадываньями, забарматываньями… Милая ты жизнь! Жадная еще! Ты запомни вжим В правое плечо. Щебеты во тьмах… С птицами встаю! Мой веселый вмах В летопись твою.