Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок
Шрифт:
— Ты бесчувственный ублюдок! — рассвирепев, выдала ему Муара.
— Мы сейчас кое-куда поедем, — сообщил я. — Наденьте на себя что-нибудь.
— Я не могу сделать и шагу! — отрезала она.
Хикс рывком поднял девушку с кресла, стащил с нее ночную рубашку, повернул к себе спиной. Его шлепок по ее заднице напомнил раскат грома, после которого она с пронзительным визгом забегала по комнате.
— Ты вполне можешь ходить, — заявил беззлобно Хикс, — а на твоей спине вскочил всего один волдырь.
Она неторопливо оделась, сохраняя угрюмое молчание, а мы безразлично наблюдали за ее действиями.
— Куда мы едем? — спросила Муара, когда, наконец, привела себя в порядок.
— В гости к Эверарду, — сообщил я. — Полагаю, вы знаете, где его можно найти?
— Он убьет меня! — снова пронзительно завизжала она.
— Мы позаботимся, чтобы этого не случилось, — заверил я ее.
— Я не поеду!
— Исправил ли Финчли этот душ? — спросил я Хикса.
— Сегодня утром, — ответил он.
— Просто позор! — Я неторопливо покачал головой. — Но мне придется опять поломать его.
— Он живет в Бейсвотере, — торопливо сообщила Муара. — Я покажу дорогу.
Движение по Гайд-парку оказалось напряженным, и на поездку из гостиницы до него ушло примерно двадцать минут. Пейс занимал квартиру на крыше на двенадцатом этаже шикарного жилого дома. Он открыл входную дверь сразу же после нашего второго звонка, Хикс ткнул свой пистолет ему в живот. Потом мы все четверо прошли в гостиную, обставленную мебелью в японском духе. Там даже слегка пахло благовониями.
— Проклятый вонючка! — Хикс с раздражением принюхался. — Сразу, в первый же раз, подумал, что он из таких, когда увидел это ничтожество!
— Я бы хотел знать, — рявкнул Пейс, — что все это значит, черт возьми! Не потрудитесь ли вы объяснить, Донован?
— Сделка состоялась, — ответил я. — Сегодня мы видели де Плесси.
— Вы получите девушку обратно и в добром здравии? — Его бледно-голубые глаза напряженно всматривались в мое лицо.
— В добром здравии, — подтвердил я.
— Очень рад, — произнес он. — Желаете что-нибудь выпить?
— Не сейчас, — отклонил я его предложение. — Перед смертью де Плесси рассказал мне кое-что.
— В самом деле?
— Он назвал мне имя, — продолжал я. — Имя человека, которым вы интересовались. Имя, которое хотели узнать ваши хозяева.
— Великолепно! — Он едва заметно улыбнулся. — И кто же это?
— Эверард Пейс, — ответил я.
Он взглянул на меня, потом на Хикса, потом медленно перевел взгляд опять на меня.
— Что это? — спросил он, опешив. — Какая-то дурацкая шутка?
— Вы заключили сделку с правительством Малагасийской Республики, — начал я излагать свою версию происшедшего. — Дали ему гарантию, что поставляемое оружие будет испорчено еще до того, как его начнут использовать против него. Но вы не осмелились пойти на вредительство до того момента, как груз окажется на борту корабля: он слишком зорко охранялся вашими же собственными людьми. Вы не могли рисковать тогда. Потому что, если бы хоть один человек из охраны увидел вас за этим занятием, он бы сообщил вашему начальству. Поэтому вам понадобился соучастник — де Плесси. Ему предстояло испортить эту партию оружия после ее выгрузки, что он и сделал. Но потом он, очевидно, подумал: за каким дьяволом ему делиться выручкой с вами? Ведь именно он проделал всю эту грязную работу. Поэтому и доложил малагасийским чиновникам, что всю работу выполнил он, и они заплатили ему. А вам, Пейс, он сказал, что диверсия была проведена еще до выгрузки этой партии оружия.
— Думаю, вы спятили, Донован! — отозвался Пейс. — Вы это понимаете? Вы, совершенно ясно, помешались!
— Это породило массу проблем, — не обращая внимания на его выпад, продолжал я. — Если де Плесси говорил правду, то это проделал кто-то на борту судна. Подозрение поэтому прежде всего падало на меня. К тому же ваше начальство осталось очень недовольно всей этой операцией и потребовало, чтобы вы нашли виновника и занялись бы им. Поэтому вы подбросили де Плесси мысль о том, что он может доказать свою невиновность только одним путем: он должен был убить меня. И вы придумали эту сложную версию в Нью-Йорке о том, что де Плесси жаждет моей крови. Вы информировали обе стороны о том, что делает другая, и продуманно вели дело к столкновению. Наконец, вы мне дали некоторое преимущество, сообщив, где можно отыскать де Плесси и остальных наемников. В душе вы не верили, что саботаж провел я. Дьявольщина! Ведь именно я оплатил доставку этой партии оружия! Но вы допустили роковую ошибку, поверив, что де Плесси — недостаточно ловкий человек, чтобы самому проделать такую операцию. Вы предположили, что кто-то стоит за его спиной. Кто-то, кого вы не знаете, и вам захотелось непременно узнать его имя. Захотелось настолько сильно, что вы подали мне де Плесси на тарелочке с голубой каемочкой… Просто для того, чтобы я сообщил вам имя человека, который обманным путем забрал вашу плату за саботаж. Так что теперь вы знаете это имя — де Плесси!
— Я все равно продолжаю оставаться при своем мнении: вы помешанный лунатик!
— И дорогая Муара во всем призналась, — добавил я. — Правда, пришлось применить некоторые средства убеждения. Есть что-то еще, что меня очень занимает, Эверард. Вы прикончили Тамару лично или наняли кого-нибудь для выполнения этой работы?
— Он, должно быть, сделал это сам, — вклиниваясь в разговор, своим сухим, ломким голосом сказала Муара. — Он садист. Ему нравится мучить людей. А убить кого-нибудь — особенно девушку! — это для него наивысшее наслаждение!
Усики Пейса на мгновение дернулись; он вынул из кармана носовой платок и промокнул им вспотевший лоб.
— Не можем ли мы обсудить это, Донован? — хрипло предложил он. — Уверен, что мы сможем договориться о чем-то, что устроит нас обоих.
— Я знаю ваших хозяев, — сказал я. — Ну, во всяком случае, двух из них. Перед приездом сюда после обеда я позвонил Бушару в Париж и все рассказал ему.
Лицо Пейса приобрело грязно-серый оттенок.
— Он не поверит вам, — тихо произнес он, но в его голосе не было уверенности.
— Я с восторгом оставлю вас в его умелых руках, — продолжал я. — Но остается один личный момент, связанный со смертью Тамары. Она мне была очень дорога.
— Что вы собираетесь делать? — растерянно пробормотал он.
— Дай мне пистолет, — обратился я к Хиксу, и он подал мне оружие.
Я вскинул его, прицелился в грудь Пейса.
— Почему бы вам не отвернуться? — с вопросительной интонацией предложил я. — Это немного смягчило бы неизбежное.
На какое-то мгновение мне показалось, что он собирается умолять меня, но потом, когда он еще раз взглянул мне в лицо, решил этого не делать. Пейс медленно повернул голову, и плечи его как-то сами собой опустились. Он неподвижным взглядом уставился в стену. Я перехватил пистолет, взяв его за дуло, и рукояткой саданул ему по голове. Он как мешок рухнул на пол и остался лежать без движения.