Том 24. В зыбкой тени
Шрифт:
— Да, дорогой. Я все сделаю.
— Купи билеты — потом я возвращу тебе их стоимость. Я позвоню завтра. Если не сможешь взять билеты на самолет, езжай на морской вокзал. В любом случае мы должны уехать, уплыть, уползти в конце недели.
— Фрэнк, что случилось? У тебя неприятности?
Я криво улыбнулся. Неприятности — легко сказать!
— Успокойся. Все хорошо, просто я не люблю ждать.
— Но ты все решаешь так неожиданно…
— Ты хочешь уехать со мной или нет?
— О, конечно,
— Тогда вперед! Я тороплюсь. Позвоню тебе завтра.
Я вернулся в усадьбу «Четыре ветра» чуть позже трех. Рита не вышла, чтобы открыть мне ворота, не показалась, пока я возился с машиной в гараже.
Это была моя оплошность: я забыл позвонить ей. Более чем достаточно, чтобы-привести такую женщину в ярость.
Я открыл дверь и вошел в гостиную. Она лежала на диване с каменным лицом, устремив неподвижный взгляд на огонь в камине.
— Я удивлена, что ты вернулся.
— Не будем ссориться. Я пытался дозвониться до тебя, но мне это не удалось.
— Твое вранье мне надоело.
— Я не лгу. Не будь такой подозрительной. — Я снял пальто, бросил на спинку кресла и сел. — Я пытался раздобыть денег. Понимаю, что должен был позвонить тебе, но так уж получилось.
— Итак, ты вернулся без гроша?
— Почти. Человек, на которого я рассчитывал, так и не появился дома. Я ждал его до полуночи и заходил сегодня утром. Скорее всего, он узнал о моем появлении и затаился.
— Так ты ничего не раздобыл?
— Ничего.
Рита презрительно усмехнулась:
— Ты, видимо, был недостаточно мил с ней, раз она отправила тебя без денег.
— Заткнись! Ревнивая дура! Надо же искать выход из создавшегося положения.
Она вскочила с дивана:
— Грязное животное!
Мне хотелось избить ее.
— Ради бога, Рита, не устраивай сцен. Я знаю, о чем ты думаешь. Но это совершенно не так. Я провел весь вчерашний и сегодняшний день в поисках денег.
— И всю ночь тоже, я полагаю?
— Черт возьми! Неужели нельзя переменить тему?
Она злобно смотрела на меня, но я выдержал ее взгляд.
— Успокойся.
— Если я узнаю…
— Только и слышу об этом в последнее время. Лучше скажи: что будем делать с банкнотами?
— Придется потратить. Ты возьмешь их с собой в Лондон.
— Нет и нет! Вдруг Эмми все же записала их номера?
— Тогда вытащи из колодца Генри и посмотри, нет ли на нем бриллиантов. Боишься покойников?
— Я должен быть уверен, что не зря проделаю эту работу. А ты, между прочим, могла бы узнать, где он прятал бриллианты.
— Я?
— Да. Ты можешь спросить об этом у Эмми. Съезди к ней завтра, расскажи ей свою историю, спроси, не оставлял ли ей деньги Зерек, попытайся одолжить денег у нее. Скажи, что видела, как он прятал в пальто билеты по пять фунтов. Надо
Рита с подозрением уставилась на меня.
— Действительно, почему бы мне не сделать это.
Позже, уже вечером, я поднялся в свою спальню, чтобы взять последнюю пачку сигарет. Когда я открыл ящик, то сразу увидел, что здесь кто-то рылся в мое отсутствие. Я открыл другие ящики. То же самое. Я осмотрел комнату. Страшное подозрение зародилось в душе. Я запер дверь, подошел к кровати, снял покрывало и приподнял край матраца. Там я спрятал кинжал, которым она убила Бориса.
Кинжала не было!
Глава 19
Я надеялся, что Рита уедет утром поездом в 8.55, но она заявила, что не поднимется в такую рань и поезд в 11.15 ее вполне устроит. Рита хотела сразу отправиться в офис, переговорить с Эмми и тут же вернуться.
Я никак не мог дождаться ее отъезда. У меня было очень мало времени на то, чтобы выудить пальто. Максимум час.
Рита не торопилась. Кормила птиц, чистила клетки, убирала комнаты. Стрелки моих часов медленно ползли по кругу.
— Если ты не хочешь опоздать, тебе бы лучше поторопиться…
— С чего это ты хочешь побыстрее спровадить меня? — Она прекратила чистить кофеварку и бросила на меня подозрительный взгляд. — У меня еще много времени.
— Ничего подобного. Я просто беспокоюсь. Если Эмми…
— Иди и не мешай мне.
Я пошел в сарай и принялся колоть дрова, так как понимал, что если не займусь чем-либо, то сойду с ума. Холодок пробегал у меня по спине при мысли о том, что мне придется заглянуть в колодец, где на глубине тридцати футов покоится Зерек.
Около 10.40 Рита наконец вышла из дома, одетая в меховое пальто и черные брюки. Ее волосы цвета меди были повязаны зеленым шарфом. Она была очень эффектна в этом наряде, но мне было не до ее прелестей. Я боялся Риту, а когда спишь с женщиной, которую боишься, это последнее дело. Я был рад, что она уезжает, и надеялся больше никогда ее не увидеть.
Я вышел из сарая и открыл ворота.
— Через два — два с половиной часа я вернусь.
— Действуй решительно, Рита, заставь ее говорить.
— Рассчитывай на меня. — Она насмешливо улыбнулась. — И поработай в мое отсутствие.
Каким-то образом я заставил себя улыбнуться в ответ.
— В половине двенадцатого заедет молочник, а около двух — булочник. Ты слышишь, Фрэнк?
Проклятье! Я совсем забыл о них. Я почувствовал, как напряглись мускулы моего лица, но Рита, слава богу, не смотрела в мою сторону.
— О’кей. Удачи, Рита!
— Удачи, Фрэнк.
Она рывком выехала на дорогу, переключила передачу, и вскоре урчание мотора затихло.