Том 3. Мини-убийцы
Шрифт:
Я закурил сигарету и, держа ее между пальцами, смотрел, как поднимается дымок. Надо было что-то делать, а не сидеть сложа руки.
— Мне хотелось бы понять… — осторожно начал я. — Она призналась вам, что Элдридж грозился ее убить, и все же беспечно пошла к себе в комнату, дожидаться, когда он придет и убьет ее?
— Ну конечно нет, это же глупо! — Китти покровительственно улыбнулась мне. — Стефани рассказала, почему Флавиан так разозлился на нее в тот вечер. Вы же были свидетелем их стычки? Дело вовсе не в том, что она надела то самое модельное платье, это был для Флавиана всего лишь повод. Он страшно боялся, как бы она не выложила Диону все, что о нем знала, и хотел ее остановить.
— Пожалуй, задам глупый вопрос, — пробормотал я. — А что же такое она знала?
— Вы не догадываетесь, Дэнни? — спросила Дебора тоном, каким говорят с детьми. — Для профессионального частного детектива вы что-то медленно соображаете.
— Стефани узнала, что это Флавиан намеренно портит новую коллекцию, — объяснила Китти. — Но она никак не могла решиться сказать об этом Диону, да и Флавиан все время умолял ее не делать этого.
— Вот поэтому она и пришла сюда прошлой ночью, чтобы поговорить с Китти, — добавила Дебора. — Она просила совета.
— Да, и я посоветовала ей утром обо всем рассказать Диону, но когда Стефани уходила, она еще не приняла решения, — грустно вздохнула блондинка. — Мне кажется, она втайне симпатизировала этому тронутому подлизе и вот что получила взамен — смерть!
Я загасил сигарету в ближайшей пепельнице и глубоко вздохнул, стараясь выглядеть одновременно встревоженным и умным.
— А как она узнала, что Флавиан портит платья?
— Вы помните то дурацкое желтое платье, которое было на ней прошлым вечером? Оно из коллекции, и Ленора сказала, чтобы Стефани поносила его, потому что…
— Знаю, — рыкнул я.
Китти посмотрела на меня и подняла подбородок на пару дюймов выше.
— Ну, если вы станете перебивать меня каждый раз, то я…
— Извините меня, — попросил я. — Продолжайте, пожалуйста.
— Сомневаюсь, захочу ли я продолжать, если вы будете так ужасно грубы со мной.
Девушка сложила руки под своими пышными грудями и подняла их так, что они чуть не вывалились наружу из выреза ее халатика, и переменила положение ног. Я был крайне озабочен всем услышанным, и на этот раз даже не заметил блеска светлых влажных волос.
— Я сама расскажу ему, — сказала Дебора, бросив на меня холодный взгляд серо-зеленых глаз. — Он не посмеет перебить меня, иначе я отгрызу ему яйца и выброшу их в окно.
Она помолчала, желая убедиться, что ее угроза дошла до адресата, а я, воспользовавшись паузой, закурил другую сигарету и принялся размышлять, держа ее между пальцами и наблюдая, как дым спиралью поднимается вверх и исчезает без следа.
— Стефани была длинной, но память у нее короткая, — продолжала Дебора. — Она совсем забыла о платье из новой коллекции и вспомнила о нем в тот вечер около девяти тридцати. А когда пришла в мастерскую Диона, зная, что он работает допоздна, его там не оказалось. Она подумала, что еще есть шанс его застать в кладовой, куда он убирает готовые платья, побежала наверх и увидела, что дверь кладовой закрыта. Стефани попробовала повернуть ручку, поняла, что дверь не заперта, тогда она вошла и… — Рыжеволосая помолчала, чтобы перевести дух и усилить драматический эффект. — Увидела там Флавиана с ножницами в руке!
— Стефани вскрикнула и выбежала из комнаты, — возбужденно подхватила Китти, — а Флавиан бросился за ней. Она вбежала к себе в комнату, но не успела запереть дверь, и он силой к ней ворвался. Стефани говорила, будто он был в истерике, вопил, плакал и умолял ее ничего не говорить Диону. Даже угрожал убить ее, если она все-таки проболтается. Бедная Стефани, смущенная и напуганная, пообещала подумать. Наконец Флавиан немного поостыл, когда добился от нее заверения, что она ему первому скажет о своем решении. Потому-то он и помчался в тот вечер за ней — подумал, что она решила все рассказать Диону, не предупредив Флавиана об этом.
— А можно мне… — я попытался скроить вежливую улыбку, но в последний момент уголки моего рта опустились, и выражение лица получилось насмешливым, — задать пару вопросов?
— Я думаю, мы позволим вам, Дэнни, задавать вопросы. — Китти выдала мне еще одну из своих сладких улыбок. — Это означает, что наконец ваши мозги пришли в действие.
— Как Флавиан попал в кладовую? — раздраженно спросил я.
— Он признался Стефани во время своего истерического припадка, что сильно ревнует Диона и хочет, чтобы его карьера дизайнера закончилась, — самодовольно ответила она. — По-видимому, Дион после первого случая саботажа посоветовался с ним, не запирать ли вещи для их сохранности, и Флавиан предложил эту комнату, потому что имел дубликат ключа от нее.
— Фрэйдел не помнит этого?
Дебора тихо рассмеялась:
— Вы, Дэнни, недостаточно хорошо знаете Диона. Он может в одно прекрасное утро забыть побрить вторую половину лица. Он живет только для двух вещей: моделировать одежду и спать с женщинами. Все остальное выбрасывает из головы.
— У вас есть еще и второй вопрос, Дэнни? — поинтересовалась Китти.
— Есть, вы чертовски правы. — Я поперхнулся, чуть не задохнувшись. — Если вы в ту ночь все узнали от Стефани, почему же, черт возьми, не рассказали всего этого лейтенанту сегодня утром?
Обе они одновременно повернули головы и обменялись взглядами, значение которых было совершенно ясным: мужчины — примитивные люди, и нечего зря терять время, твердя им о вещах, которые их неразвитые мозги все равно никогда не усвоят. Я сжал зубы и терпеливо ждал, пока их головы не повернутся в мою сторону.
— Дэнни, — с усталой улыбкой произнесла Дебора, — а что, если он не поверил бы нам?
— Он бы непременно с пристрастием допросил Элдриджа, — возразил я.
— И возможно, в конце концов поверил бы всему, что сказал Элдридж. — Китти медленно покачала головой. — Что наша версия — домысел, и ничего больше. Если Флавиан убедит лейтенанта, будто мы врем, то он позволит ему остаться в доме. — Дебора жеманно пожала плечами. — Вы думаете, нам хочется отправиться на тот свет прежде, чем закончится этот день?
Каждый мужчина старше двенадцати лет прекрасно знает, какой странной логикой может руководствоваться женский ум. Я пару раз открывал рот, но снова закрывал его, не в силах произнести ни слова.
— Мы очень серьезно все обсудили, — заявила Дебора. — И прежде всего поняли, что если хотим остаться в живых, то не должны ничего говорить. А еще мы подумали, что все равно не поможем несчастной Стефани.
— Да и Диону тоже, — добавила Китти.
— И наконец мы решили вручить свои жизни в ваши руки, Дэнни. — Дебора вдруг состроила гримасу. — А вот теперь меня беспокоит… не ошиблись ли мы.