Том 3. Мини-убийцы
Шрифт:
— Дэнни! — горячо воскликнула Сильвия. — Я не одна так думаю — мистер Хьюстон и Пит того же мнения. Мы пытались поговорить с мистером Хейзелтоном, но он не желает слушать, и мы ничего не можем сделать. Марта следит за нами все время, как коршун, и чувствую: стоит мне сказать лишнее слово, она меня убьет, как убила других! Вот почему я молчала про свидание. Если Марта узнает, что мне известно о трупе там, и о том, что она переместила Душку Вильяма в другую клетку, и…
— Как она могла переместить эту гору жира до прибытия полиции? И вообще, она была в Нью-Йорке.
Сильвия смотрела на меня несколько секунд разинув рот.
— Я забыла, — наконец выговорила она. — Значит, это Пит перевел Душку Вильяма.
— А если это Пит, то какое отношение это имеет к Марте?
— Он помог ей убить Филипа, он ее соучастник. В этом ведь есть смысл?
— Не уверен.
— Дэнни! — нетерпеливо воскликнула она. — Ты сам напомнил мне, что Марта была в Нью-Йорке, значит, убила не она. Но тогда кто же еще, кроме Пита?
— Есть и другой кандидат.
— Кто?
— Ты!
Вытаращив глаза, она вскочила с места и рванулась ко мне.
— Ты ведь не можешь всерьез считать меня замешанной в убийстве? Ты в своем уме?.. Какой мотив у меня мог быть?
— Спокойно, это пока гипотеза.
Сильвия уничтожающе посмотрела на меня, но потом взяла себя в руки и даже слабо улыбнулась.
— Прошу прощения, Дэнни… Мои нервы действительно в ужасном состоянии. Ты прав — мне на самом деле нужно отдохнуть.
— А зачем ты приехала сюда?
— Лейтенант позвонил мистеру Хейзелтону и сообщил, что подозрения в убийстве Филипа с тебя сняты и что тебя освободили под залог, по обвинению в наезде. Мистер Хейзелтон стал кричать, что это фокусы законников — он все время твердит об этом. А мистер Хьюстон потихоньку поговорил со мной и подал мысль повидать тебя. — Ее глаза заблестели. — Признаюсь, что мысль мне понравилась… — добавила она негромко.
— А с чего это Хьюстон решил, будто это хорошая идея?
— Он думал, что ты меня выслушаешь, если я тебе расскажу про Марту, — призналась Сильвия. — Может, и не поверишь, хотя это все правда, но по крайней мере выслушаешь. Он предлагает тебе провести на ферме несколько дней, чтобы самому разобраться в том, что там происходит. Он мне сказал: «Передайте Бойду, что я не прошу его верить нам. Пусть приедет и сам посмотрит».
— Очень мило с его стороны пригласить меня, — заметил я, — но ведь не он хозяин дома. Ты знаешь, как старый Хейзелтон относится ко мне… Как только он увидит мой неотразимый профиль, тут же что-нибудь учинит.
— Мистер Хьюстон сказал, что у тебя есть прекрасный предлог: Марта твоя клиентка, ты должен быть рядом, следить, чтобы ее не постигла участь других.
— Блестящая мотивировка! Но с профессиональной точки зрения есть одно возражение. Никогда еще клиент не нанимал детектива, чтобы тот обвинял его в убийстве.
— Мистер Хьюстон…
Я не дал ей закончить.
— Я знаю, мистер Хьюстон и об этом тоже подумал. И он будет рад вознаградить меня, если я докажу, что моя клиентка повинна в двух убийствах.
Сильвия молча кивнула.
Она сделала еще несколько шагов ко мне, глаза ее загорелись, мы оказались вплотную друг к другу.
— Дэнни! — прошептала она вкрадчиво. — Поедем, прошу тебя, хотя бы ради меня!
Она обвила руками мою шею и с готовностью подставила губы. Мне оставалось только поцеловать ее. Ее ответный поцелуй почти расплавил меня своей горячностью. Да, с такой техникой эта сиделка могла бы внести вклад в медицину, восстанавливая силы пациентов-мужчин за предельно короткий срок.
Мы простояли некоторое время тесно прижавшись, а когда Сильвия наконец опустила руки, я поднял ее и понес на кровать.
— Дэнни, — ворковала она, — ты самый настойчивый мужчина из всех, кого я встречала!
— О, ты еще не знаешь всего…
Я сел на кровать и какое-то время смотрел на нее, заложив руки за голову. Сильвия свободно раскинулась на подушках — так сказать, в доверчивом ожидании.
Я взялся за подол ее юбки, ощущая под пальцами упругость дорогой ткани, и задрал ее, обнажив прекрасные ноги, затянутые в нейлон.
Чулки поддерживали те же затейливые подвязки, что и в прошлый раз. Над ними виднелись шелковистая полоска кожи и черные кружева. Одну за другой я снял подвязки и сунул в карман.
— Дэнни, — прошептала она, — что ты делаешь?
— Это было так прекрасно… Я хочу сохранить их как сувенир, чтобы всегда вспоминать…
Она резко села.
— О чем ты говоришь?
— Мы испытали все, — продолжал я, — юность, любовь, безумное блаженство… Мы видели, как садилось солнце, мы слышали, как пальмы вздыхали под ветром. Мы были любовниками. Прощай, моя любовь, не плачь… Да ты и сама знаешь слова этой песни, можешь продолжить…
— Ты издеваешься?
— Это ты издевалась надо мной, детка, но теперь уже хватит, — ответил я ласково. — Но я всегда буду вспоминать тебя — самую очаровательную сучку, какую я когда-либо встречал.
Я встал с кровати, чтобы взять сигарету.
— Дэнни!
Она все еще сидела на кровати, выпрямившись и глядя на меня совсем по-другому.
— Если хочешь, я выдам тебе рекомендацию, детка, — небрежно сказал я, — что-нибудь вроде: «Никто не умеет делать это так, как Сильвия». Подойдет?
— Да что это на тебя нашло?!
— Ты меня за идиота держала, да? Ты меня этим очень обидела, очень!
— Я по-прежнему не понимаю!
— Ах, тебе надо все на блюдечке поднести! Ну, ладно. Я считаю, что это ты перевела Душку Вильяма в другое стойло, чтобы одурачить полицию. Я считаю, что ты провернула это вместе со старым Хейзелтоном, что ты с самого начала была с ним заодно.
— Ты сошел с ума, если полагаешь, что я…
— Ты мне свою версию изложила, детка. Теперь послушай мою.