Том 3. Мини-убийцы
Шрифт:
— В общем, по-вашему, Джильберту давно пора было исчезнуть?
— Возможно, вы правы. — Дженнингс пожал плечами.
— Вам он хорошо платил?
— Неплохо.
— Вы считаете, что Джильберта убили?
— Я, старина, избегаю думать о том, что мне ничего не дает. Что же касается Лейлы, то тут другое дело, поскольку имеется толстый пакет для нас обоих, не правда ли?
— Я теперь понимаю, почему у кого-то могло появиться желание ликвидировать Джильберта. Но Лейла? Чего ради убивать ее?
Дженнингс медленно поднялся, стряхнул пепел с сюртука.
— Хороший
— А у вас нет никакой идеи?
— Нет. Она была достойной дочерью своего отца. Может, этого достаточно? — Он пошел к двери, обернулся со скверной улыбкой. — Желаю вам удачи, партнер!
Я подождал, пока он покинет контору, и вышел к Фрэн.
— Вам заказан билет на самолет, — сказала она. — В восемь утра, не забудьте.
— Спасибо, не забуду. В котором часу самолет отправляется из Сан-Франциско?
— Завтра в двенадцать тридцать.
— Запросите завтра компанию во второй половине дня, чтобы удостовериться, что самолет отбыл вовремя.
— Как скажете. — Фрэн бросила на меня загадочный взгляд.
— Когда вы будете уверены, что моя особа летит над океаном, обратитесь в банк и приостановите выплату по чеку, который я только что выдал Дженнингсу…
— С радостью, — ответила она. — Он мне очень не понравился. Я чувствовала, как его мерзкие маленькие глазки ползали по мне, словно тараканы, пока я выписывала чек.
Глава 3
У меня есть испытанный способ летать на самолетах: едва я вступаю на борт авиалайнера, сажусь на свое место и снимаю ботинки, а потом мало-помалу ублажаю себя спиртным до приятного опьянения. Нервы мои расслабляются, и я начинаю дремать. Из всего этого следует, что в принципе воздушное пространство действует мне на нервы.
К тому времени, как мы долетели до Сан-Франциско, я чувствовал себя совершенно измочаленным. Мне пришлось дожидаться самолета на Сидней, и потому ничего не оставалось, как торчать в баре и накачиваться бурбоном, пока не объявили посадку. На борт я поднялся несколько неуверенной поступью, и стюардессы поглядывали на меня неодобрительно, однако мне было все равно.
Большую часть пути до Гонолулу я проспал и очнулся, лишь когда самолет начал снижаться. Солнце так и сияло, а Тихий океан был синим-синим. Из дымки один за другим появлялись зеленые острова, и я принялся разглядывать пляжи и коралловые рифы, а потом перед глазами возникли высокие здания Гонолулу. Я проклинал себя за то, что скверно спланировал время: можно было бы устроиться так, чтобы провести в Гонолулу день-другой, лениво полеживая на пляже, впитывая солнечные лучи, и вообще отдыхать, а не лететь тем же лайнером до самого Сиднея. Может, Фрэн намеренно выбрала такой вариант маршрута, чтобы уберечь меня от тропических соблазнов.
После Гонолулу мы взяли курс к югу на Австралию, с короткой остановкой на Фиджи. Эта часть пути оставила у меня в голове лишь туманный след. Я просто не представляю, что случилось со средой. Мы пролетели Гавайи ночью во вторник, а через час командир лайнера что-то сказал о цепочке дат — и вдруг наступил четверг!
Мы летели сквозь ночь, и я чувствовал себя слишком усталым, чтобы следить за полетом. В глаза словно песку насыпали.
В Сидней мы прибыли на рассвете. Город, окрашенный в мягкие розовые и серые тона, сиял в лучах восходящего солнца; за длинной извилистой линией гавани лежало открытое море. Мы пролетели над аркой моста и над причудливым зданием Оперы. По всей гавани плавали паромы, на магистралях города движение было насыщенным и оживленным. Город еще только просыпался, большой, современный город. Я думал, что он куда меньше.
Мы начали быстро терять высоту. Вспыхнула надпись «Не курить», и мы пристегнули ремни. Мы были почти на месте. На шестом континенте.
Наконец мы покинули самолет. Ноги мои ступали неуверенно, когда я шел за остальными пассажирами к зданию терминала, где мы сначала прошли иммиграционный контроль, потом получили багаж и миновали таможню. Весь процесс занял не более двадцати минут, йотом я прошел в двери и принялся осматривать полный народу зал.
— Мистер Бойд? — раздался позади меня живой и необычайно женственный голос.
— Да, это я.
Я был удивлен, так как не ожидал, что меня встретят. Обернувшись, я удивился еще больше при виде той, что меня встречала. Передо мной стояла красивая девушка, высокая, элегантная. Ее черные волосы, разделенные пробором, обрамляли лицо, словно бархатистые крылья ворона, вызывая желание провести по ним рукой, чтобы удостовериться, так ли они мягки, как это кажется. Лицо овальное, волевой подбородок, нежная кожа цвета меда.
— Я — Бетти Адамс. — Насмешливый огонек зажегся в ее глазах, точно полных ночной синевы. — Говорят, вы любите новые знакомства, мистер Бойд.
— У меня впечатление, что с вами скучать мне не придется, — улыбнулся я простосердечно.
— Я разговаривала по телефону с мистером Бартом. Он рассказал о вас, о том, что вы собираетесь здесь делать. От Сиднея до Таунсвилла порядочное расстояние, и я подумала: будет лучше, если я встречу вас здесь.
— Прекрасно. Без вас я незнакомец в чужом городе, где никого не знаю.
— Уверена, что вы скоро освоились бы. Но, вероятно, вы устали. И я решила, что не стоит сразу лететь дальше, лучше отложить до завтра. Я заказала вам комнату в «Хилтоне» на эту ночь. А завтра утром мы сможем улететь в Таунсвилл, если вы, конечно, согласитесь.
— Разумеется, все отлично, — ответил я. — А вы где остановились?
— В том же отеле.
— Великолепно! — с энтузиазмом одобрил я это обстоятельство. — Давайте вместе пойдем на ленч, а потом и пообедаем, если у вас нет других планов.
— Для начала вам стоит поспать, а потом уже думать о ленче.
Носильщик нашел нам такси, и через полчаса я уже поселился в отеле. Бетти Адамс, должно быть, использовала свое влияние, и мне дали комнату почти на самом верху здания с дивным видом на город и порт.