Том 3. Растратчики. Время, вперед!
Шрифт:
— Есть, есть. Говори. Я записываю. Диктуй.
— Сейчас, сейчас…
Она поспешно разворачивала сверток бумаг, придерживая его подбородком, отчего лицо ее имело такое выражение, будто ее взнуздали.
Наконец, она развернула бумаги.
При тусклом свете слабой, засиженной мухами электрической лампочки, казавшейся после ослепительного блеска летнего утра еще сумрачнее и желтее, Катя еле разбирала слепую газетную печать. Она подносила вырезки к самому носу. Она, захлебываясь и жарко переводя дыхание, читала малопонятные абзацы.
Он
— Подожди, подожди!
Очевидно, он записывал, и, очевидно, записывать ему было так же неловко, как ей диктовать.
— Хорошо. Очень хорошо. Спасибо. Дальше, дальше, — говорил он иногда. — Молодец, Катька!
И она, обрадованная и ободренная, даже гордая, продолжала торопливо читать в телефон статью.
Пять раз их разъединял бесстрастный и грубый голос, напоминая, что время истекло, и пять раз раздраженный голос Давида требовал, чтобы их не прерывали. Они говорили по двойному тарифу. Потом — по тройному.
Иногда он просил немножко подождать. Наверно, чинил карандаш или переворачивал бумагу. Тогда она кричала ему разные московские новости.
Разбирают храм Христа Спасителя. Сносят Охотный. Только что перенесли монумент Минина и Пожарского.
— Понимаешь! — скороговоркой кричала она. — Ты меня слышишь? Понимаешь — иду туда — Минин и Пожарский на месте. Возвращаюсь обратно — уже голая мостовая. Как тебе нравится?
— Хорошо!
— А купол Христа Спасителя… Ты меня слышишь? Я говорю, купол Христа Спасителя наполовину разобрали. Я никогда не думала, что он такой громадный…
— Хорошо! — бормотал Маргулиес.
— Каждая долька купола шириной несколько сажен. А, между прочим, издали — совсем как дынная корка… Ты меня слушаешь?
— Хор-р-рошо! — ревел Маргулиес. — Дальше! Дальше!.
Так в это прекрасное летнее утро, в десять по-московски и в двенадцать по-тамошнему, на расстоянии нескольких тысяч километров друг от друга разговаривали брат и сестра, и голоса их летели из Европы в Азию и из Азии в Европу, покрывая упрямый гул слишком отстающего времени и слишком неподвижного пространства.
XXIX
Вот главное из того, что Катя продиктовала Маргулиесу:
— Статья группы инженеров Государственного института сооружений, только что напечатанная в газете «За индустриализацию».
«УСКОРИТЬ ИЗГОТОВЛЕНИЕ И ДАТЬ ВЫСОКОЕ КАЧЕСТВО БЕТОНА.
Успехи, достигнутые на ряде строек ударными рабочими бригадами в области наилучшего использования строительных машин, — явление большой общественной и экономической важности. Эти успехи опрокидывают все прежние консервативные представления по этому вопросу.
Подавляющее большинство строительных организаций, базируясь на так называемых бытовых нормах, исходило в своей работе из чрезвычайно низкой производительности строительных машин.
Эти организации отстаивали норму производительности бетономешалок в пятнадцать
Что же считать реально достижимой и допустимой максимальной производительностью для бетономешалок?
Время, идущее на цикл работы бетономешалки, в основном складывается из нагрузки в ковш, подъема ковша, загрузки барабана, времени перемешивания и выгрузки. Некоторые из этих элементов цикла совместимы: например, нагрузка в ковш и подъем ковша совершаются в период перемешивания. Разосланные стройорганизациям нормативные данные Института сооружений об элементах цикла работы бетономешалок указывали, что на загрузку барабана и выгрузку его (для «егера» и «кайзера») должно затрачиваться при одном мотористе от 31 до 40 сек.
Основная переменная величина, влияющая на число замесов, — время перемешивания.
Нетрудно подсчитать, что при полной рационализации за шесть часов непрерывной работы можно произвести следующее максимальное число замесов:
Время перемешивания
Число замесов при продолжительности (в секундах) перемешивания
в 30 секунд
в 20 секунд
51 640 820
20 576 720
30 480 516
45 384 448
1 мин. 320 360
Какую же продолжительность перемешивания принять на практике?
Существовавшими у нас до сих пор нормами минимальное время на перемешивание определялось в одну минуту; заграничные нормы, а также данные германских испытаний профессоров Графа и Гарботца, требуют такой же или большей продолжительности.
Это вызвано тем, что до известного предела прочность бетона с увеличением времени перемешивания повышается.
Необходимо еще учесть, что при непродолжительном перемешивании пластичность бетона получается меньшая, и потому бетон менее удобен для работы.
Правда, нужную пластичность можно получить добавлением воды, но, как известно, это сильно понижает прочность бетона (добавление 10 % воды в среднем понижает прочность бетона на 10 %).
При перемешивании в течение 15 сек. вместо одной минуты прочность бетона понижается на 20 % и больше, при 30 сек. — на 10 % и больше.
Эти данные для двадцативосьмидневного бетона; в дальнейшем эта разница несколько сглаживается.
Нашими нормами установлена минимальная прочность бетона, дающая запас прочности сооружения всего в 1,5–2,5 раза вместо запаса в 3–4 раза, принятого за границей и у нас раньше. Для того, чтобы при уменьшении времени перемешивания не снизить и этой минимальной прочности бетона, необходимо применять более жирный состав бетона, то есть затратить больше цемента на 1 кубометр бетона.