Том 4. Расплата
Шрифт:
— Посмотрим. Пригласите метрдотеля и не забывайте, что вопросы задаю я.
— Мне нечего терять, — пробурчал Амой, поднимая трубку.
Через десять минут я вынужден был признать, что он прав. И метрдотель, и певица подтвердили его слова. Они были категоричны относительно времени, и так как мне не удалось переубедить их, я отступил.
Когда они ушли, Амой с улыбкой откинулся на спинку кресла:
— Я же вам говорил, лейтенант! Я не выходил отсюда…
— Я вам верю, по крайней мере в данный момент, — сказал я немного разочарованно.
— Не
— Не утруждайте себя, — проговорил я. — А то от напряжения у вас парик свалится.
— У меня нет парика! — завопил он. — У меня свои волосы.
— Я уже вам говорил: каждый несет свой крест.
Жалкая реплика.
Я покинул его кабинет и клуб, где клиента ожидало истинное уединение, так что две родственницы могли приходить к одному и тому же парню, в один и тот же кабинет, никогда не встречаясь.
Усевшись в машину, я снова посмотрел на часы. Было половина пятого. Я решил, что на сегодня хватит, и направился домой.
Едва я коснулся головой подушки, как зазвонил телефон. Я снял трубку и положил ее рядом с аппаратом.
Было девять часов, когда я открыл глаза. Совершив, как обычно, турне в ванную и кухню, я прибыл в офис шерифа в десять утра.
Хорошенькая белокурая головка секретарши шефа повернулась ко мне.
— Ну, лейтенант, я должна вам кое-что сказать, — удовлетворенно заявила Аннабел Джексон. — Образ жизни, который вы ведете, наконец наложил на вас отпечаток. Сегодня вы похожи на старика!
— Вы знаете, что говорят о людях, которые живут в стеклянных домах? Им всегда нужно раздеваться в темноте! — С этими словами я вошел в кабинет шерифа.
Лейверс был похож на человека, который, пережив жестокую грозу, обнаружил, что болен чумой.
— Полник дал мне более или менее точный отчет о том, что произошло у Рэндаллов вчера вечером, — заявил он сухо. — Вы не вернулись с ним в офис, и я предположил, что вы отправитесь допросить некоего Амоя. И так как вас не было до половины пятого, я решил, что вы больше и не появитесь. — Его голос вдруг перешел в рычание. — Позвонив вам домой и убедившись, что у вас снята трубка с аппарата, я решил, что мне тоже пора в постель. Мне надоело тешить себя иллюзиями, что вы работаете на меня!
— Я устал… А что касается блондинки, то успокойтесь, она не дождалась моего возвращения.
— Вы… вы… — Он откинулся на спинку кресла. — Ладно, Уилер, не будем больше об этом. Я не могу позволить себе тратить энергию попусту. Что там с Амоем?
— У него алиби.
— Достаточное для суда?
— На первый взгляд да. Но оба свидетеля — его служащие. Если нам удастся доказать, что он их принудил, все изменится…
— Это возможно?
— Утверждать не возьмусь.
— А это клеймо «Р»? У вас есть идея?
— Никакой.
— Ну, это слишком! — воскликнул он. — У нас на руках убийство — и никаких улик! Ни следов, ничего! Нужно что-то делать, Уилер, и быстро! С Рэндаллами так нельзя. Они пользуются большим влиянием. У них длинные руки. Они уже начинают шевелиться.
— Конечно, шериф, — вежливо согласился я.
В этот момент дверь внезапно открылась, и в кабинет влетел доктор Мэрфи.
— У вас что-то есть? — поинтересовался шериф.
— Его преследуют призраки былых врачебных ошибок, — объяснил я Лейверсу. — Они все время гоняются за ним, поэтому он время от времени не выдерживает и принимается бегать.
Ноздри Мэрфи дрожали.
— Скетч, который вы разыграли, ничего не стоит, сэр, — заявил он солидно. — Я предпочитаю видеть вас в обычной роли — лейтенанта полиции. В ней вы действительно презабавны!
— А кроме этого, что вас еще забавляет, доктор? — спросил шериф.
— Это касается Алисы Рэндалл. Содержимое ее желудка более чем показательно…
— Б-р-р-р… — произнес шериф, закрывая глаза.
— Нембутал, — заявил Мэрфи. — Лошадиная доза.
— Потому не было ни борьбы, ни крика, когда убийца вытаскивал ее из дома, искал лестницу и вешал ее на дереве, — заметил Лейверс. — Чем больше я размышляю, тем больше прихожу к выводу, что убийца — сумасшедший.
— А клеймо? — спросил я Мэрфи.
— На мой взгляд, оно нанесено за несколько минут до смерти.
— Нембутал сделал ее нечувствительной к боли?
Мэрфи пожал плечами:
— Трудно сказать… Возможно.
— Это преступление безумца, — повторил шериф. — Ее изнасиловали?
— Не так давно, — лаконично ответил Мэрфи.
Шериф покачал головой и заметил:
— Если вы хотите пошутить, мне кажется, момент выбран неудачно.
— Я никогда не шучу такими вещами! — заявил Мэрфи. — Я давал клятву Гиппократа! Вы задали мне вопрос, я на него ответил. Нет, вчера вечером ее не насиловали, но она была изнасилована сравнительно недавно.
— Хорошо, — пробурчал Лейверс. — Примите мои извинения. А теперь будьте любезны, уточните.
— У нее двухмесячная беременность, — просто ответил Мэрфи.
Глава 4
Я сидел на старинном стуле резного дерева перед миссис Лавинией Рэндалл. В это утро на ней было все то же черное платье, та же нитка жемчуга на шее. Даже макияж не скрывал нездорового цвета лица, но голубые глаза смотрели так же холодно.
— Прошу прощения за вчерашний вечер, — сказала она сухо. — Доктор утверждает, что это сердце, но он не понимает. Это просто результат волнения, и все. Что вы обнаружили, лейтенант?
— Вы знаете, что ваша дочь посещала некоего Дюка Амоя, владельца ночного клуба в Пайн-Сити?
— Раз вы уж в курсе, не буду отрицать, — ответила она холодно. — Надеюсь, лейтенант, газеты ничего не узнают?
— Надежды заставляют жить…
— Если газетам станут известны эти подробности, вы лично ответите, — произнесла она угрожающим тоном.
— Я допросил Амоя. У него есть алиби на время убийства.
— Да?
Это, похоже, не интересовало ее ни в малейшей степени.
— Миссис Рэндалл, — сказал я осторожно, — вы знали, что ваша дочь была беременна?