Том 4. Расплата
Шрифт:
— Мне двадцать семь лет, лейтенант, и я вынуждена проводить целые вечера перед этим ужасным ящиком! Вам это не кажется странным?
— Какая потеря для мужской половины человечества!
Она улыбнулась мне:
— Вы мне нравитесь. Мы договоримся. Что выпьете?
— Скотч со льдом и немного содовой, — сказал я машинально.
— Очень хорошо… зовите меня просто Мелани. А вас как зовут?
— Эл.
— Это уменьшительное от чего-то?
— Я унесу этот секрет с собой в могилу.
Она подошла к бару и
— Ладно, я не настаиваю. Не люблю копаться в чужой жизни. Что вы хотите, чтобы я вам рассказала? Об Алисе Рэндалл?
— И о Россе, дворецком. Вы его знаете?
— Он предмет мебели в доме Рэндаллов, — ответила она неприязненно. — Он вряд ли стоит им дорого и используется для открывания и закрывания дверей вместо того, чтобы установить фотоэлектронное устройство.
— По вашему мнению, мог быть кто-нибудь заинтересован в его смерти?
Она заморгала:
— Росс? Вы шутите!
— Его только что едва не убили!
— Наверное, приняли за другого! Убивать дворецкого — такое бывает только в детективных романах, действие которых происходит в старой Англии.
Она вернулась со стаканами и протянула один мне.
— Садитесь на диван, Эл, так будет удобнее.
Говоря это, она взяла меня за локоть и проводила к дивану.
— Ну, теперь можем поболтать… если не придумаем чего-нибудь получше.
Я уселся на диван, она села рядом, прижавшись ко мне ногой.
— Между прочим, Эл, — заметила она. — Не думайте, что я выпущу вас отсюда, не соблазнив.
— О, это что-то новое, — сказал я восхищенно. — Мне ваше намерение очень нравится!
— Я вам гарантирую кучу удовольствий, — заявила она уверенно. — Я женщина, как говорят, до кончиков ногтей. Неприятность в том, что я — тигрица, а замужем за кроликом, и этот кролик все время убегает к своей мамочке-крольчихе. Мне от этого плохо!
— Тогда, если вы предпочитаете сказочных персонажей, скажите — Дюк Амой — это большой серый волк?
— Я была уверена, что вы заговорите о нем, — сказала она непринужденно. — Представьте, что я некогда была певицей в кабаре. Я знала Амоя в те времена, когда он содержал клуб в Чикаго. Для меня он просто старый друг, который помогает мне проводить время, не больше.
— Как получилось, что Френсис Рэндалл женился на вас? — спросил я, не в силах скрыть изумление.
Она погладила мою руку кончиками пальцев.
— О, какие бицепсы! — восхищенно воскликнула она. — Ах да! Френсис? Честное слово, не знаю, должно быть, сошел с ума. Должна признаться, в те времена меня это привлекало — деньги и все остальное. Мы поженились через три дня после знакомства, и это было два года назад. У мамаши случился приступ, когда она узнала, но было уже поздно. И сегодня все еще слишком поздно.
— Как это?
Она пожала плечами.
— Естественно, он привез меня к матери. Я выдержала три недели, но однажды вечером мне надоело, и я сказала ей пару ласковых слов. На другой день была снята квартира, и с тех пор ноги моей там больше не было.
— Жалеете?
Она улыбнулась:
— Мы с мужем заключили нечто вроде пакта. Я делаю что хочу, а он меня не трогает.
— У Амоя наряду с вами была интрижка с Алисой. Вы в курсе?
— Дюк залезет под юбку, оказавшуюся на расстоянии вытянутой руки, — сказала она. — Это сильнее его.
— Где вы были вчера вечером?
— Здесь… и одна. У меня нет алиби, Эл, если вы об этом. Если вам хочется, я могу сыграть роль роковой женщины, чтобы доставить вам удовольствие думать, что вы флиртуете с убийцей. Это вас прельщает?
— Оставим это, — сказал я недовольно. — Я полагал, вы поможете мне, а теперь я, честно сказать, разочарован.
— Не расстраивайся, милый, — промурлыкала она. — Я утешу тебя.
Я допил скотч и посмотрел на пейзаж за окном.
— Кто-нибудь из членов семьи навещает вас здесь?
— Разумеется! Жюстин приходила сюда несколько раз. И Алиса тоже.
— А этот адвокат Карсон?
— Да. Он себе на уме, вы знаете. Только по тому, как он смотрит на меня, я делаю выводы, что Карсон с трудом сдерживается, чтобы не наброситься. Но сразу же вспоминает Френсиса, счет в банке Рэндаллов, берет себя в руки и удовлетворяется тем, что напивается.
— Мне показалось, что у него были виды на Алису.
— Вот это новость! По-моему, он готов был закрутить с Жюстин, но я могу и ошибаться. Эту девочку трудно понять!
— Почему?
— Как она могла все время жить в этом музее? Мне хватило трех недель, и я чуть не сошла с ума!
— Может быть, она домоседка?
— Вряд ли.
— Я полагаю, все деньги у мадам?
— Да, но делами заправляет Френсис. По завещанию душеприказчиком назначен он — мадам без его согласия не может потратить ни цента. Старик знал, что делал, когда поручал свое состояние заботам Френсиса. Он жмот, мой муж!
— До доллара?
— До десяти центов! Даже до цента! Разрежьте пополам цент, и он утащит у вас вторую половину, едва вы успеете сообразить.
— Так делают во всех богатых семьях, и Рэндаллы ведь преуспевают.
— У Френсиса только одна слабость, — самодовольно заявила она. — Это я. Ему плевать, сколько я потрачу, так как он знает, что только этим может меня удержать.
— Послушать вас, так он последний кретин!
— Разумеется, но только в сентиментальном плане. Поверьте, в том, что касается денег, хитрее его нет!
— Может быть, он боится скандала, если вы подадите на развод или бросите его? Честь семьи!
— Честь семьи! — повторила она с оттенком презрения. — Великое имя. Достаточно произнести его, чтобы вся Калифорния сняла шляпы. Это — версия мамаши Рэндалл, а не моя. Я слышала совсем другое…