Том 5. Труп на Рождество
Шрифт:
— Лейтенант, — почтительным тоном заговорил Шоу. — Мне ясно, что, с официальной точки зрения, я вмешиваюсь не в свое дело, но из чувства лояльности к Тони и Грегу я считаю все же своим долгом напомнить вам, что не они одни могли желать Дину смерти.
— Вы имеете в виду конкретных людей, мистер Шоу? — спросил я спокойно.
Он скромно улыбнулся:
— Иногда игрок, находящийся на левой половине поля, обладает большими возможностями, чем стоящий в центре. Улавливаете мою мысль? Предположим, Джанис Айверсен, узнав человека в костюме Санта-Клауса,
Позвольте спросить, — вмешался я, — что вы подразумеваете под «они» — покойного Мэла Йорганса?
— Пожалуйста. Если вы помните, лейтенант, я… — Улыбка медленно сползла с его лица. — «Покойного», сказали вы?
— Ему тоже звонили. Скорее всего, та же Джанис Айверсен, — пояснил я. — Он обнаружил тело и, не поверив в то, что я приму его рассказ всерьез, решил покончить с собой.
— Ох! — Он чуть скрипнул зубами. — Значит, вы уверены в его невиновности?
Да. На основании различных логических и технических соображений, — ответил я. — Не хотели бы вы что-нибудь добавить, мистер Шоу? Как друг миссис Кэрролл и мистера Толлена?
— Нет, — пробормотал он. — Пожалуй, это все.
Вдовствующая леди безутешно зарыдала, но это ни капельки меня не взволновало, поскольку я уже видел, как она использовала этот приемчик ранее. Усы Грега задергались так, словно хотели сорваться с верхней губы и где-то спрятаться. Мне было отрадно сознавать, что я весьма искусно посеял среди них смуту и отчаяние, хотя пока не преуспел ни в чем ином.
— Вот как обстоят дела, — произнес я угрюмо.
Дин был законченным негодяем, — заговорила сквозь всхлипывания Тони Кэрролл. — Но со мной он обращался не хуже, чем со всеми остальными. Ни я, ни Грег не убивали его, лейтенант!
— Вы знали, что ваш муж сидел в тюрьме? — спросил я.
— Что?! — Тони подняла на меня глаза. Потрясение было настолько сильным, что она забыла про слезы и истерику. — Дин?!
— Он был мошенником. До того, как перебраться сюда, в Пайн-Сити, он и его два партнера отсидели в Сан-Квентине три года.
— Дин? — Она недоуменно потрясла головой. — Не могу в это поверить!
— Полагаю, этим-то и объясняется его деловая этика или, вернее, полное отсутствие таковой, — мрачно заговорил Толлен. — А кто были его бывшие партнеры? Не могли ли они участвовать в убийстве?
— Одним из них был Мэй Йорганс, вторым — Лоренс Вулф.
— Ларри Вулф?
Шоу минуту смотрел на меня, вытаращив глаза, и вдруг раскатисто захохотал:
— Человек, занимающийся сбором средств для разных там благотворительных фондов? Имеющий дело с доверчивыми старушками, обращающимися к нему за помощью? Становится просто смешно, когда подумаешь про это!
— Может быть, это даст ему шанс умереть со смехом, чтобы присоединиться к своим бывшим партнерам на том свете? — заметил я ворчливо.
Толлен старательно откашлялся.
— Я думаю, что ввиду предъявленных нам обвинений, лейтенант, — тут его усы вновь задрожали, — нам следует отказаться отвечать на дальнейшие вопросы, пока мы не получим юридического совета. Поэтому… — Его голос сорвался, конец фразы был произнесен фальцетом. — Мы должны просить вас немедленно покинуть дом.
— Я как раз собираюсь это сделать, — холодно заверил я. — Но я вернусь, чтобы, скорее всего, произвести арест с соблюдением всех формальностей.
— Я провожу вас, — дружеским тоном предложил Шоу.
— Как желаете.
Он тщательно притворил дверь в гостиную, а когда мы оказались на парадном крыльце, коснулся моей руки.
— Лейтенант, — произнес он голосом закадычного друга, — я ничего не могу сказать о Тони. Все женщины — темный омут, и никто не знает, что у них на уме. Но я ни за что бы не поверил, что Грег способен на убийство. У него, как принято выражаться, кишка тонка.
— Если откровенно, то следует признать полнейшую вашу несостоятельность — в аналитическом плане, конечно. Припоминаю, как вы уверяли меня, будто Толлен боится женщин. Всего лишь вчера. Ну а кто же, по-вашему, Тони? Не мальчик же из хора?
— Я ошибался, — буркнул он смущенно.
— Да, несомненно… Скажите, теперь, когда Йорганс вышел из игры, имеются у вас какие-либо соображения?
— Ну-у… — Он скромненько усмехнулся. — Я бы не прошел мимо этой суки Мейлон, тем более что все началось в ее доме. Но я ведь — не детектив.
Сколько дохода приносил Вулф в год Кэрроллу наличными? — поинтересовался я.
По-разному, конечно, — ответил он беспечно. — Однако, полагаю, что-то около двадцати тысяч.
— Ну а сколько Дин отбирал у Йорганса?
Шоу хохотнул:
— Вы разыгрываете меня, лейтенант?
— Сколько? — повторил я.
— Столько же, понятно. Это был тот счет, который Дин забрал у Йорганса. Я думал, вы про это знали.
— Да, знал, — зло улыбнулся я сквозь стиснутые зубы. — Просто забыл. Ну, спасибо, что напомнили.
Теперь я понимаю, почему Йорганс был так обозлен на Дина в тот день в офисе, когда пригрозил убить его, — пробормотал он. — Потерять счет достаточно скверно, но когда тебя обманывает твой бывший партнер…
— Не могу слушать дальше, — прервал я его, — боюсь разрыдаться. Скажите мне — совершенно конфиденциально, разумеется, — каковы планы овдовевшей леди в отношении предприятия ее мужа?
Ну, — ответил он, криво улыбаясь, — в данный момент управлять делами буду я, а позднее, месяцев через шесть, когда будут окончательно оформлены ее права на наследование восьмидесяти процентов акций, мы переименуем фирму. Правда, новое название — «Грег Толлен и компаньоны» благозвучным мне не кажется. Но возможно, я просто предубежден?