Том 6. Пьесы 1871-1874

Островский Александр Николаевич

Кочетов

По полтине? Аль больше, чай?

Юрий

Толкуй тут! по полтине.

Кочетов

Чего ж еще?

Юрий

Полтина! Соболями! Не всех равно: по делу, по заслуге, А больше-то пожалуют отцов. Прощай пока!

Кочетов

Постой!

Выходят

Татьяна, Анисья и Наталья.

Явление девятое

Кочетов, Клушин, Юрий, Яков, Анисья, Татьяна и Наталья.

Татьяна

Кирилл Панкратьич, Ты Бога-то боишься ли? Затеял Обманом жить. Сироты мы с Натальей, А ты сирот выводишь из ума. Смотри-ка, сплел какую небылицу На Якова, что Артемон Сергеич В сынки берет; а мы-то сдуру верим. А вышло-то на деле, в скоморохи, С холопами ломаться перед ним. Уж вам бы так и брать ему под пару, Женить его на дуре неумытой, В покромошной, суконной телогрее, С гремушками на кике; а не сватать У честных вдов отецких дочерей! Уж нечего, хорош жених!

Клушин

Помилуй, Какой жених! Молокосос, Татьяна Макарьевна. Ну, мне ль чета! Примерно, Как я теперь, в года вошел, как должно, На степень стал и чертом не ряжусь…

Юрий

А, ты опять заговорил.

Татьяна

Не хвастай! Хорош и ты; а все уж лучше. Я-то, Безумная, сокровище такое, Красавицу свою, отроковицу, Смиренницу…

Юрий

Постой-ка ты, Татьяна Макарьевна, с смиренством-то. Недавно, И часу нет, как Якова нашли В твоем дому, у ней в опочивальне, У дочери-смиренницы. Я сам Волок его у ней из-под кровати.

Татьяна

Ах, батюшки! Да как же ты?

Наталья

Не помню, Хмельна была.

Татьяна

Ах, срам! Не верьте ей! Ни отроду хмельного в рот. Наталья, Да есть ли стыд в тебе? Опомнись!

Клушин

Парня Хмельная ты пустила; иль не знаешь: Хмельная вся чужая!

Татьяна

Что ж молчишь-то? Да плюнь ему! Мол, полно завираться! У матушки в дому живу, что в келье. Честней, мол, нас на свете нет. Ты вот как Скажи

ему, бесстыжему.

Наталья

(отворотясь)

Не знаю, Хмельна была.

Татьяна

Да что же ты, срамница, Куда глядишь? Аль вправду, что ль?

Наталья

Не знаю. Хмельна была.

Татьяна

Зарезала меня. Ах, батюшки! Отцы мои родные! Не мне людей корить, самой приходит Кориться вам. Простите, Бога ради! Возьмите с рук, избавьте от стыда!

Анисья

Какой те стыд! За честь родня такая.

Кочетов

Ну, то-то же. Вот так-то лучше будет.

Наталья

(Якову)

Ну, ловко ли?

Яков

(из-за Домостроя)

Наташа молодец! А я-то глуп, теперь лишь догадался.

Наталья

Есть заповедь.

Яков

Какая?

Наталья

Не зевай!

Юрий

Прощай теперь. Живите поздорову; А доброму началу добрый час. Постой, забыл. Велел тебе боярин Во вторник быть пораньше на Постельном. А что сказать боярину, подумай, Чтоб глупостью людей не насмешить.

(Уходит.)

Анисья

Теперь начнем моленья и поклоны, Благословясь, ударим по рукам. Родители, возьмитесь за иконы; Ну, детушки, валитесь в ноги к нам.

Клушин

Кому жена, да радость, да веселье, А Клушину в чужом пиру похмелье.

Эпилог

(4 июня 1672 года)

ЛИЦА:

Богдан Матвеевич Хитрово, дворецкий государя.

Василий Семенович Волынский.

Александр Иванович Милославский.

Матвеев.

Думный дьяк.

Грегори.

Кочетов Кирилл.

Яков.

Юрий Михайлов.

Клушин.

Комедианты.

Бояре, дворяне и всякие служилые люди.

Постельное крыльцо.

Явление первое

На авансцене, перед каменною преградой, стоят дворяне, дети боярские, подьячие и прочие служилые люди, которым вход за каменную преграду был запрещен. Между ними Грегори с своими учениками, Юрий Михайлов, Кирилл и Яков Кочетовы и Клушин. За преградой несколько бояр.