Том 6. Пьесы 1871-1874

Островский Александр Николаевич

Кочетов

Да где ж ты видел? Скажи, злодей!

Клушин

В аптекарской палате. Дворцовую аптеку знаешь?

Кочетов

Знаю.

(С ужасом.)

И там внизу потешная…

Клушин

(таинственно)

Не то. Над царскою аптекой есть палата Просторная; с великим береженьем, Тихонько

там, обычаем немецким, Подьяческих детей и иноземцев Немецкий поп потехе новой учит, Комидии.

Кочетов

Немецкий поп?

Клушин

Яган Готфридович, Григорьев.

Кочетов

Боже! Немецкий поп крещеных, православных Подьяческих детей потехе учит!

Клушин

Комидии.

Кочетов

О, Господи помилуй!

Клушин

Немецкая потеха мудрена, Не всякому под силу. Яков понял, На диво всем дался.

Кочетов

Да в чем она, Потеха-то немецкая?

Клушин

Примерно, Хоть Якова оденут чертом, лешим, И выпустят ломаться на потеху.

Кочетов

(хватаясь за голову)

Ах, ужас, страсть!

Клушин

Ну, и крутись, как знаешь.

Кочетов

Не верю я лжецу. Уйди, исчезни! Убью тебя, клеветника!

Клушин

(испугавшись)

Я, друже, Не виноват ни телом, ни душой, У Якова спроси, не отопрется.

Кочетов

Не вижу я, не помню ничего. О, Господи! Такое испытанье Тяжелое! Не пережить его. Тоска и стыд грызут меня. От сына На голову седую поношенье, Позор и срам. Змея в моей груди. Прискорбно мне! Душа горит. Покоя Не обрету вовек. Жена! Анисья!

(Берет со стола Домострой.)

Отец Сильвестр! Я прокляну его.

(Садится и закрывает лицо руками.)

Входят Анисья и Татьяна.

Явление шестое

Кочетов, Клушин, Анисья и Татьяна.

Анисья

Ну, что у вас? Никак нельзя без крику! Лишь выпили, и зашумели.

Кочетов

Ох! Не спьяну я кричал.

Анисья

А мы с Татьяной Макарьевной и выпили, да тихо, Не ссоримся, и пьяны, да умны. Покончили дела, Кирилл Панкратьич. С чего завял? Не вешай головы! Сынка женю, Василий Фалалеич! От радости не чуя ног хожу, Вставай, отец, молиться Богу будем!

Кочетов

Сынка женить?

А где сынок?

Анисья

Вернется. У дела, чай.

Кочетов

У дела? У какого?

Анисья

Приказного.

Кочетов

Ну, вот ему неволя В приказе быть, тянуть сызмала лямку Отцовскую. Сынок-то лучше службу Нашел себе.

Анисья

Какую ж?

Кочетов

Скоморошью! Анисья и Татьяна Ай-ай! Ахти, беда!

Входит Юрий Михайлов, за ним Яков. Наталья прокрадывается за ними в угол.

Явление седьмое

Кочетов, Клушин, Анисья, Татьяна, Юрий Михайлов, Яков и Наталья.

Кочетов

Его ли надо? Куда зашел, бесоугодник? С нами Не быть тебе, служитель сатанин! В покое сем иконы, и куренье От ладана возносится почасту. Молитвой я встречаю утро здесь, Молитвой день мятежный провожаю. Изыди вон! Изыди, окаянный! Тебе вольно везде бродить; не смей Вступать под кров родительский! На свете Простор велик глупцам и скоморохам, По смерти им одно готово место С диаволом. И буди про…

Наталья

(выбегает из угла)

Постой! Молчи, старик! Не то своей рукою Замкну твой рот, нечистый, богохульный! Родительским проклятьем не шути! Легко тебе, у пьяной браги сидя, Над детищем безвинным потешать Хмельную блажь свою; а жить на свете

(плача)

Проклятому, подумай ты, легко ль? Так знай же ты! Неправое проклятье От грешных уст, до неба не дойдя, Воротится назад в уста и свяжет, Замкнет навек, и будешь нем.

(Со слезами отходит.)

Татьяна

Наталья, Откуда ты взялась?

Анисья

(со слезами)

Господь послал. А мы-то! Мы стоим…

Юрий

Кирилл Панкратьич, Не для того привел к тебе я сына, Прислал его боярин не затем. Возьми его! По царскому веленью В аптекарской палате обучают Подьяческих робят библейским действам, Готовятся с великим поспешеньем, Чтоб действовать перед царем «Есфирь» В недолгий срок. Радея государю И жалуя тебя не по заслугам, А ради лет преклонных, Артемон Сергеевич велел, чтоб Яков с теми Робятами учился вместе. Яков, Боясь греха и твоего проклятья, Противен стал и бегает от службы, Хвали его, а не брани, что волю Отцовскую поставил выше царской. Тебя ж, Кирилл, боярин похваляет: «Что нынче-де таких благочестивых Подьячих вряд сыскать, чтоб воле царской Перечили — повиноваться власти Грехом себе считали. Он-де знатно Вперед других задумал в рай попасть».