Том 7 (доп). Это было
Шрифт:
– Прямо с концерта обещали.
Половина восьмого. В комнатах тесновато, жмутся. Пришли из Шавиля и с окраин. Подъехали из Версаля, из Парижа. А вот, где будет всенощная.
Комната в три окна. У задней стены помостик. Вверху, под русскими лентами, – «Господи, спаси Россию», – золотые слова по голубому полю. Давняя, темная икона Николая Чудотворца, – за триста лет. Теплится зеленоватая лампада, ночная, грустная. Вот она, русская походная молельня, храм бедных, – во французском доме, при дороге.
Стяжал есиЗа черными, словно сажей замазанными окнами, сверкают в грохоте поезда – Париж-Версаль. Вздрагивает огонек в лампаде, единственный здесь живой. Темный Никола меркнет, яснеет, меркнет.
Мальчики строятся рядами. А – квартет?
Здесь. Прямо из Шатлэ, с концерта.
Вдумчивый басок слышится. Широкая, плотная фигура: Н. Н. Кедров, сам головщик, глава. С ним – его: К. Н. Кедров, И. К. Денисов, Т. Ф. Казаков. Четверо, все: квартет. С дороги, из темноты, с дождя. Все – как надо, с парадного квартета, из Парижа: белоснежные воротнички и груди, черный парадный блеск. Лица… Ну, наши лица.
Смотрит на них Никола. Золотится из-под русской ленты –
Господи, спаси Россию!Плечо к плечу. Четверо. Квартет. Встали. Листуют ноты. Смотрю на них. Приехали, славные наши, молодцы. Из многотысячного зала, с блеска, – в бедную эту комнату, к образу Николы, к России. Прямо – Париж, Шавиль, всенощная. Чудесно. Я знаю, что они любят тихое, святое, наше. Знаю, что ими восхищается Европа. Чудо песен несут они, поют Россию.
Господи, спаси Россию!
Только что блистающий Париж их слушал. И вот – Шавиль, тихая лампада, тесная комната, мальчики.
Бла-го-сло-ви ду-ше моя. Го-о-о-о… спо-ди…Всенощная идет.
Свете тихий Святыя Сла-а-а-вы, Бессме-ртного…Всенощная идет, идет. Стою в уголку, зажмурясь. Идет всенощная. Россия, в Москве, в соборе… в Новгороде… Киев… Владимир… Суздаль…
Шестопсалмие. Читает К. Н. Кедров. Как читает!..
Обновится, яко орля, Юность твоя…Всенощная идет. Далекая Москва, далекое…
Открываю глаза. Какая простота, какая скудность! Грустная лампада, мальчики у черных окон. В каждом, у каждого из нас в недавнем – сколько! Дороги, одни дороги, – бездорожье. И все в дороге. Бездомные. И дети… Пока Мюльсо. А дальше?..
Хвалите Имя Господне, Хвалите, раби Го-спода…Тихий хорал квартета. Всенощная идет, возносит сердце.
Хвалите! Бедные русские дети, хвалите непрестанно. С вами – Господь. И бедная Россия – с вами – русские цвета на ленте. И Никола – с вами. В дороге, всегда в дороге. Ведет. И – доведет.
ЯкоВсенощная идет…
От Иоанна… Святаго Евангелия… Чтение.И каждое слово – Свет. Не знамение ли это – дивное это Слово Иоанна, на новый день? на сей день?! Да, это, истинно, знамение, Евангелие на сей день, глава 21, от Иоанна. Это – Христос пришел.
Дети, еда что снедно имате? Отвечаша ему: ци. Он же рече им: вверзите прежу одесную страну корабля… Глагола ученик той, его же любляше Иисус, Петрови: Господь есть!И они узнали Его: «Господь есть!»
Сердце томится, ширится. Что со мною? Вижу тихо стоящих мальчиков, склоненные их головы, черные окошки, за ними бездорожье. Комната чужого дома, лампада светит.
«Из учеников же никто не смел спросить Его: „кто Ты?“, зная, что это Господь».
Он сошел в песнопениях и зовах. И это Его восторженно славит возглас:
Слава Тебе, показавшему нам Свет!И это Ему, близкому, поют тихо, ночными голосами:
Хва-лим Тя, благосло-вим Тя… Кла-няемся Ти, славословим Тя, благодари-им Тя…Это уже не пение: это сладкий, благоговейный шепот, молитвенная беседа с Господом. Он – здесь, в этой комнате при дороге, – Храме: песнопение претворилось в Слово, в Бога Слово.
Это почувствовали они, чуткие песнопевцы наши. И пели – самому Христу, явившемуся здесь детям, при дороге, в чужом Шавиле.
И детям говорил Он, как когда-то, давно-давно говорил Он иным детям, при море Тивериадском.
Говорил обездоленным русским детям, в комнатке неведомого дома, при дороге:
Дети! еда что снедно имате?И то, что почувствовали певцы, что почувствовал я и иные, здесь бывшие, это громко сказал, с Животворящим Крестом в руке, с радостию и верой, о. Георгий.
«Разве не почувствовали мы все, слыша это святое пение, этот дар, принесенный детям, что воистину сам Христос был с нами? Дети… пришел Он к вам. К кому же и прийти Ему – здесь?»…
Да. К кому же и прийти Ему – здесь?!.
Сияла лампада. Блистала лента:
Господи, спаси Россию!И четверо – клир церковный, – новыми голосами пели:
Взбранной Воеводе Победительная!..Я был у Христовой Всенощной. Было чудо, ибо коснулся души Господь. Явился в звуках молитв чудесных, животворящих душу.