Том 7. Произведения 1856-1869 гг.
Шрифт:
Венеровскій.
Я послушаю. Разговоръ, кажется, долженъ быть интересенъ.
Катерина Матвевна.
Да, но такъ сказать... да, погодите....
Венеровскій.
Я подожду. Вы общали сообщить мн ваши чувства, но васъ что то затрудняетъ. Вы свободная женщина — вы превозмогите себя. Для ясности отношеній нужна ясность выраженій, слова. A опредленность въ нашихъ отношеніяхъ мн весьма желательна. Я выскажусь прямо, и вы высказывайтесь, не стсняясь староврческимъ взглядомъ на отношенія мущины и женщины. Вы не затрудняйтесь, — это старый Адамъ, какъ говаривали мистики блаженной памяти, смущаетъ васъ...
Катерина Матвевна (ршительно).
Да, это такъ, это старый Адамъ. Я выше этаго. (Протягиваетъруку .)Венеровскій! Я изслдовала глубину своего сознанія, и убдилась, что мы должны соединиться! да.... Въ какихъ формахъ должно произойти это соединеніе — я предоставляю вамъ. Найдете ли вы нужнымъ, въ виду толпы и неразвитыхъ какъ вашихъ, такъ и моихъ родственниковъ, продлать церемонію бракосочетанья — я, какъ ни противно это моимъ убжденіямъ, впередъ даю свое согласіе и длаю эту уступку. Но я желаю однаго. Среда, какъ я уже сказала, душитъ васъ и подавляетъ меня. Мы должны ухать отсюда. Мы должны поселиться въ Петербург, гд найдемъ боле сочувствія нашимъ убжденіямъ, и тамъ должны начать новую жизнь, на новыхъ принципахъ и основахъ. Вопросъ же объ обладаніи мною уже ршенъ между нами.
Венеровскій.
Вотъ-съ это честно и ясно. По крайности и я могу высказаться такъ же категорично и постараюсь.
Катерина Матвевна.
Позвольте, позвольте, я не все сказала. Жизнь, которая ожидаетъ насъ, будетъ имть значеніе не только для насъ, но и для цлаго общества. Мы будемъ первообразъ новыхъ отношеній мущины и женщины, мы будемъ осуществленіемъ идеи вка, мы будемъ.....
Венеровскій.
Позвольте и мн сказать словечка два!
Катерина Матвевна.
Венеровскій! я уважаю васъ, — вы знаете меня. Я женщина свободная и равноправная мущин. Я горжусь тмъ, что первая сказала: я хочу соединиться съ вами, и жду честнаго, сознательнаго отвта. Все это очень просто. (Откидываетъ волосы и ходитъ въ волненіи).
Венеровскій.
Вотъ и оказывается, что простое и честное отношеніе къ жизни удобне и цлесообразне. Вы говорите, что желаете соединиться со мной. Это весьма понятно: по крайней мр, знаешь, что отвчать. Вашъ самый выборъ и способъ его выраженія, все доказываетъ ту высокую степень развитія, на которой вы стоите. Я не знаю другой двицы, которая бы могла поступить такъ сознательно. Я прямо отвчаю, что это соединеніе мн неудобно, и потому не могу принять его. Что же касается до нашихъ прежнихъ отношеній, то именно то нравственное чувство правды, которымъ вы обладаете въ такой сил, должно ручаться за вашу скромность въ этомъ отношеніи.
Катерина Матвевна.
Позвольте, позвольте.... Вы отказываете мн? (Останавливается и откидываетъ волосы).
Венеровскій.
Катерина Матвевна, нтъ современнаго человка, который бы не считалъ наградой зa свои труды ваше предложеніе, но я сдлалъ другой выборъ, и потому....
Катерина Матвевна.
A! хорошо, очень хорошо.... Позвольте, я уважаю васъ. — (Ходитъ въ волненіи).
ЯВЛЕНIE 5.
Т
Катерина Матвевна.
А, Иванъ Михайловичъ! Мы переговорили, положенье разъяснилось. Да, я очень рада этой опредленности. Да, мы все уяснили.
Иванъ Михайловичъ.
Разв что-нибудь было неясно между вами?
Венеровскій.
Боле отвлеченные вопросы.
Катерина Матвевна.
Позвольте, не вполн отвлеченные... ну, да я очень рада, подемте домой...
Иванъ Михайловичъ.
Нтъ, ужъ извини. Нынче я общалъ переговорить съ Анатоліемъ Дмитріевичемъ о длахъ, нарочно сюда пріхалъ, вотъ и бумаги привезъ.... Теперь, Катенька, теб можно сказать. Поздравь меня и Анатолія Дмитріевича. Онъ сдлалъ лестное длянасъ предложеніе Люб и женится 1-го Августа.
Катерина Матвевна (Венеровскому).
Есть три рода любви: любовь Астарты, любовь Афродиты и любовь равноправности... Венеровскій, вы не встали еще выше любви Астарты. Я считала васъ выше... но я все еще уважаю васъ. Иванъ Михайловичъ, вы долго будете говорить?
Иванъ Михайловичъ.
Да, съ 1/ 4часа пробудемъ, погоди.
Катерина Матвевна.
Венеровскій, дайте мн послднюю «Полярную Звзду», — я почитаю.
Венеровскій (подаетъ книгу).
Вотъ она; обратите вниманіе на эту статью. Очень онъ хорошо разбираетъ... Да не хотите ли въ ту комнату, чтобы мы вамъ не мшали?
Катерина Матвевна.
Нтъ.
Венеровскій.
Право, вамъ лучше.
Катерина Матвевна.
Нтъ.
Венеровскій (въ сторону).
Опять невозможно объяснение!
Катерина Матвевна
( садится въ сторон къ столу, облокачивается и начинаетъ читать, изрдка поглядывая на Венеровскаго и сомнительно качая головой. Иванъ Михайловичъ садится къ столу, раскрывает портфель и разбираетъ бумаги. Венеровскій садится противъ него).
Иванъ Михайловичъ.
Ну, вотъ, любезный и дорогой Анатолій Дмитріевичъ....
Венеровскій.
Въ чемъ дло-съ? Говорите.
Иванъ Михайловичъ.
Вы были такъ благородны въ первый день, когда я сталъ говорить о Любочкиномъ состояніи, что отклонили отъ себя этотъ разговоръ; я это очень цню, поврьте. Но согласитесь, что мн, какъ отцу, пріятно, такъ сказать, дать отчетъ въ управленіи состояніемъ дочери, дать отчетъ передъ будущимъ ея мужемъ...
Венеровскій.
Чтожъ, я слушаю-съ. Говорите.
Иванъ Михайловичъ.
Вдь я откровенно скажу. Можно бы другому совститься, какъ бы не сочли за корыстолюбіе, но ужъ вамъ то, Анатолій Дмитріевичъ, кажется, можно быть покойнымъ и на этотъ счетъ. Ужъ врно никто не скажетъ, чтобы вы женились на деньгахъ...
Венеровскій (оглядывается на Катерину Матвевну).
Конечно, такъ.[274] Но все это не ведетъ насъ къ длу.
Иванъ Михайловичъ (разбираетъ бумаги, беретъ одну).