Том 7. Только очень богатые
Шрифт:
Едва я так подумал, как раздался повелительный стук в дверь, — кстати, не прошло и получаса. На какое-то дикое мгновение, открыв дверь, я подумал, что это Букингемский дворец решил мне отомстить за то, что я заглядывал на его задворки, и вознамерился научить меня уважать все британское.
Прямо передо мной в ярко-красном, белом и синем стоял живой, дышавший полной грудью государственный британский флаг. Я не сразу сообразил, что мне делать — немедленно отдать честь или начать звать на помощь психиатра.
— Я польщена, — изрек флаг ужасным
Британский флаг на глазах медленно принял форму мини-платья, и я с радостью понял, что живое дыхание принадлежит тому, на ком оно надето. Беспорядочная копна рыжевато-русых кудрей обрамляла ее лоб и резко заканчивалась чуть ниже ушей. Лицо выглядело чрезвычайно задорным, несмотря на то, что единственное, что нарушало его классический облик, был вздернутый нос. Великолепные голубые, как фарфор Спода, глаза, выдающиеся скулы соответствовали всему аристократическому облику, а рот с чувственно выпяченной нижней губой представлял ярчайшую деталь в облике шлюхи, описанной еще Шекспиром.
Она была высокой, с округлыми формами и длинными, красивыми ногами. Ее груди, едва прикрытые патриотического цвета тканью, агрессивно выдавались вперед, а бедра обещали блаженный союз любому мужчине.
— Вот что меня восхищает в американцах, — просто сказала она, — они никогда не притворяются, когда испытывают желание! Большинство же моих соотечественников делают обычно вид, что они вас просто не замечают, а затем, спустя пять минут, роняют на пол платок в надежде, что, поднимая его, смогут заглянуть вам под юбку.
Она прошла мимо меня в номер и издала возглас, прозвучавший как искреннее выражение экстаза. К тому моменту, когда я закрыл за собой дверь и оглянулся, она уже сидела в кресле, заглатывая с помощью вилки большие куски пирога. Я налил ей выпить, но она даже не заметила, как мною был пододвинут к ней бокал. Тогда я сел напротив и сосредоточился на своем собственном мартини.
Она запихнула в рот последний кусок сырного пирога, облизала указательный палец и тщательно подобрала с тарелки крошки.
— Уммм! — проурчала она, удовлетворенно слизнув со своего пальца последнюю крошку, и заговорщически улыбнулась: — Ну, как поживает милая Сорча?
— Прекрасно! — сказал я.
— Пожалуйста, называйте меня Дафне. Кстати, мне страшно нравится ваше имя, Дэнни. Оно так подходит к вашему мужественному облику! — Она выжидающе взглянула на меня. — А Сорча правду написала в своем рекомендательном письме, что вы можете быть ужасно злым? Вы должны рассказать мне все-все и не смейте утаивать ни единой подробности! Правда, что вы оставили на ней рубцы, Дэнни? Сколько и в каком месте? А?
Я проглотил остаток своего мартини, и это послужило своего рода защитной реакцией. Вдова, насколько я помнил, вызвала во мне нечто похожее, и я кисло подумал о том, что же произойдет в конце концов с этим погубителем женщин по имени Бойд.
— Сорча просто пошутила в своем письме, — объяснил я и увидел, как в ее глазах промелькнуло явное разочарование. — Я частный детектив, которого она наняла, чтобы отыскать свои драгоценности, украденные в Мексике.
Шоковая терапия, однако, нисколько на нее не подействовала. Она наклонилась, сидя в кресле, вперед и с восторгом посмотрела на меня.
— Настоящий частный детектив? Но это поразительно, Дэнни! Я всегда считала, что детективы просто часть американского фольклора, вроде нашего Робин Гуда. Почему Сорча послала вас ко… — Глаза ее медленно расширились. — О, конечно! Как это чертовски здорово! Она думает, что я в шутку что-нибудь припрятала или… нечто в этом роде. — Дафне нарочито передернулась. — Вы будете меня избивать, пока я не признаюсь, Дэнни? Или сначала вы насилуете женщин-подозреваемых? Лично я не против ни того, ни другого, но если вы позволите мне сделать выбор, то, признаюсь, предпочла бы и то, и другое.
Я поднялся с кресла, снова налил себе выпить и проглотил одним махом сразу половину бокала. Если мне предстояло так или иначе потерять рассудок, алкоголь должен был мне в этом помочь.
— Я шокировала вас, Дэнни? — спросила достопочтенная Дафне Талбот-Фрит восторженно.
— Вы меня подавляете, — согласился я. — Сорча Ван Халсден действует как скорострельное ружье, а вы как межконтинентальная ракета. Просто я не могу дождаться того, чтобы встретиться с остальными!
— Ах, дьявол побери! Что вы хотите этим сказать? — Выпяченная нижняя губа ее надулась. — Что я всего лишь одна из пяти подозреваемых, а не какая-то особенная?
— Вы безусловно особенная, — признался я. — Вы своего рода достопочтенная, завернутая в государственный флаг чудачка!
— Мы все пятеро были гостями Сорчи на этой засиженной блохами гасиенде. — Она перечислила имена всех пятерых вслух, загибая при этом пальцы. — Вы должны поверить мне, Дэнни, что я не крала эти нелепые драгоценности, но, если вы все же хотите допросить меня, так сказать интимно, не возражаю.
Наполнив свой бокал и держа его в руке, я снова опустился в кресло. Дафне небрежно закинула левую ногу на правую, и при этом подол ее мини-юбки соблазнительно приподнялся. Увидев, как собралась ее юбка на бедрах, мне пришлось притвориться, что не вижу внезапно открывшегося белого шелкового треугольника.
— Хочу заключить с вами соглашение! — возбужденно воскликнула она. — Вы позволите мне, Дэнни, быть вашей помощницей, даже если останусь под подозрением? Всеми силами хочу помочь вам найти вора!
— А почему бы и нет? — согласился я.
— Прекрасно! Так с чего мы начнем?
— Расскажите мне о Мексике, — попросил я.
— Ну, это поразительная страна, населенная главным образом мексиканцами. Я просто обожаю Акапулько! Отели там сказочные, и ночью вы можете наблюдать…
— Вы морочите мне голову! — почти закричал я, оскалив зубы и глядя на нее. — Что, если я сейчас щелкну вас по вашему курносому носу?