Том 7. Только очень богатые
Шрифт:
— Вы имеете все, что понадобится на первых порах, — с улыбкой сказал я. — Только это нужно слегка переделать.
— А? — мои слова явно ее заинтересовали. — И когда мы начнем, Дэнни?
— После обеда.
— Но я совершенно не голодна, — заявила она с твердостью. — А, потом, говорят, что вино питательно?
— Совершенно так же, как огромный сэндвич, — признался я. — Ладно, тогда начнем сейчас же!
— Браво! — она доверительно посмотрела на меня.
— Прикончите свой стакан, — посоветовал я. Через несколько секунд я уже взял у нее из рук пустой стакан и поставил его на низкий столик, потом собрал все пакеты с кресла и сунул ей в руки.
— Одежда — это то, что должно быть в первую очередь, — уверил я ее. — Случайно я принес два комплекта на пробу. Почему бы вам не примерить один из них?
— Хорошо, — она слегка икнула. — Простите. Урсула повернулась спиной ко мне и направилась в спальню, ничего, к моему удивлению, на этот раз не задев.
Пока она отсутствовала, я потихоньку тянул шампанское.
— Дэнни? — ее голос показался мне недоумевающим. Затем голова Урсулы показалась в дверном проеме. — Дэнни, вы уверены, что ничего не забыли?
— Абсолютно, — заявил я.
— Значит, здесь все? — прошептала она.
— Все. Это софистическое одеяние, которое надевается при встрече друзей, — пояснил я. — Когда хочешь хорошо себя чувствовать и оставаться красивой и привлекательной, особенно, если этот приглашенный — твой патрон. А я, надеюсь, уже являюсь им.
— А-а! — с трудом выговорила она. — А я могу получить еще глоток шампанского? Мне кажется, это хорошо действует на нервы!
— Сколько угодно!
Я повернулся, к столу, чтобы палить ей шампанского. Когда я вновь развернулся и выпрямился со стаканом в руке, она стояла в двух метрах от меня, и лицо ее было пунцовым.
— Ну вот, — осторожно прошептал я. — Вы самое восхитительное создание и самая возбуждающая… почти…
Она адресовала мне благодарную улыбку и сделала шаг по направлению ко мне. Сквозь черный прозрачный пеньюар были видны восхитительные дрожащие груди, едва поддерживаемые крошечным лифчиком из черных кружев. Трусики были того же цвета и отлично контрастировали с тепловатым тоном ее бедер.
— Вы очень милы, — пробормотала она. — А что вы хотели сказать этим… «почти»?
— Осталось несколько деталей.
Она не двигалась, пока я вынимал все приспособления, стягивающие ее волосы на затылке. Наконец, они свободным потоком упали на ее плечи. После чего я осторожно снял с нее очки и положил их на маленький столик.
— Дэнни? — прекрасные фиолетовые глаза заморгали в моем направлении. — Это нехорошо! Я ничего не вижу!
Урсула сделала резкий шаг вперед, но в неверном направлении ударилась о борт столика, покачнулась и упала на ковер.
— Дэнни! — простонала она. — На помощь!
— Только без паники, — посоветовал я. — О, замечательное, соблазнительное создание! Не шевелись!
— Почему?
Она снова икнула, потом неожиданно рассмеялась.
— Хотите, я вам кое-что скажу? Так вот: у меня такое ощущение, словно я переменила кожу. Кончилась эта старая дева Овен!
— Я совершенно забыл, как она выглядела, — уверил я ее после того, как погас свет.
— Дэнни! Я не могу подняться! Здесь так темно.
— Тогда оставайся там, на ковре.
— Чтобы делать что? — лепетала она. — Я никогда… О-о-о!
— Чтобы делать вот что! — прошептал я. — И ковер отлично для этого служит.
— А-а-а, — прошептала она голосом, вибрирующим и низким, который я, наконец-то, услышал. — Я этого не знала.
— Существует еще много вещей, которые ты не знаешь. Но мы скоро восполним это.
— Я предполагаю, что теперь мне не понадобится «Путеводитель во время отпуска», — промурлыкала она. — И ничего не рви! На спине есть застежка!
Роман, 1967 год; цикл «Дэнни Бойд»
ТОЛЬКО ОЧЕНЬ БОГАТЫЕ
Пролог
Чарльза Ван Халсдена хоронили на крутом берегу острова Мэн.
В связи с трагическими обстоятельствами его смерти число участников траурной процессии было ограничено родственниками и близкими друзьями усопшего. Кортеж не превышал трехсот лимузинов. Присутствию прессы и посторонней публики энергично препятствовала фаланга полицейских в форме.
Океан, весь в белых шапках пенистых волн, выглядел угрюмым и беспокойным. Сильный дождь поливал обнаженную голову министра, провожавшего гроб Ван Халсдена к месту его последнего упокоения. За ним колыхалось море черных зонтов, под прикрытием которых погребальное шествие двигалось по узкой дорожке к заранее вырытой могиле.
Возвышавшиеся вокруг пышные надгробия с мраморными крестами и изваяниями воинственных ангелов молчаливо свидетельствовали о том, что это кладбище только для очень богатых людей.
Один из наиболее бесцеремонных журналистов подсчитал, что число участников траурной церемонии представляло общее состояние примерно в триста миллионов долларов, ну, может быть, плюс-минус пятьдесят. Он также высказал предположение, что, если все явившиеся сюда люди в результате какого-нибудь стихийного бедствия внезапно перестанут существовать, на Уолл-стрит возникнет паника, какая случилась в 1929 году.
Чарльз Ван Халсден оставил наследство примерно в сорок миллионов долларов и вдову. Никаких детей у него не было. В этот унылый апрельский день похороны проводились с торжественностью, приличествующей кончине мультимиллионера. Вдова была в традиционных траурных одеждах. Единственная фотография, появившаяся в печати, изображала ее смутный силуэт под тяжелой черной вуалью.
Я встретился с ней впервые спустя три месяца.
Глава 1