Том Стволер
Шрифт:
Мальчик, который сидит рядом со мной на ковре, поднимает руку и спрашивает:
— А как мы вернемся обратно?
Мисс Самадоброта говорит:
— Мы все пожелаем, чтобы он привез нас обратно, и сразу вернемся в класс.
Этот мальчик, который сидит рядом со мной на ковре, его зовут Эндрю Рука. Эндрю Рука шепчет мне на ухо, прикрывшись рукой:
— Большая какашка. Передай дальше.
— Нет, — отвечаю я шепотом. — Меня заругают.
Эндрю Рука шепчет мне на ухо:
— Передай дальше.
— Эндрю Рука, сколько можно тебе повторять?! Сядь рядом со мной. —
Эндрю Руку все время ругают, он потому что все время не слушается. Он встает, переступает через коленки и ноги и идет к мисс Самадоброте. Садится с ней рядом. Чтобы она его видела.
Салли поднимает руку и говорит:
— Мисс Самадоброта. Мисс Самадоброта, но если мы будем сидеть с закрытыми глазами, мы же не увидим никаких сказочных городов.
— Мы их представим. В воображении. Давайте попробуем. — Мисс Самадоброта говорит: — Нам надо почувствовать, как ковер поднимается в воздух. Земля остается внизу. Ковер поднимается все выше и выше. И наша школа, и площадка у школы — они далеко-далеко внизу, такие маленькие, как муравьи…
Я закрываю глаза. Представляю себе в воображении, но…
— …и деревья, и люди…
…вижу только…
— …автобусы и машины…
…вижу только маму…
— …долины и горы…
…как она занимается сексом и говорит мне: «Уйди, не мешай…»
А потом. Когда я открываю глаза. Я уже больше не вижу маму. Ни маму, ни этого секса…
А вижу только мисс Самадоброту. Она сидит с закрытыми глазами и рассказывает свою сказку. Все тоже сидят с закрытыми глазами. Никто не подглядывает. Я тихонько ползу по волшебному ковру, по волшебному полу. Прячусь за шкафом, где книжки. Потом встаю на ноги. Открываю дверь. Выбегаю из класса. Бегу по школьному коридору. Выбегаю на улицу, где весна.
Я даже не виноват, что бегу. Это все из-за волшебного волшебства. Это оно заставляет меня бежать. На школьный двор, на площадку. На улицу.
Бегу по улице, но не по главной улице, а по такой маленькой. Сзади всех магазинов. Бегу и оглядываюсь назад, а вдруг за мной гонятся. Нет, вроде не гонятся. Можно остановиться и перевести дух.
Здесь, на маленькой улице, сзади всех магазинов, есть забор из пластмассовой сетки. А в заборе есть дырка. Я лезу в дырку. Она такая не очень большая. Она для маленьких, для детей. Мама, если она у вас толстая, туда не пролезет. Я лезу в дырку, и там, сразу за дыркой, — кусты с такими большими корнями. Я в них даже сначала запутался, а потом выпутался, выбрался из кустов, огляделся, и вдруг оказалось…
…что я оказался в парке.
Там, в парке, большие мальчишки, которые курят. Один из этих больших мальчишек смотрит на меня, показывает пальцем и говорит:
— Давайте спросим у этого мелкого.
Я встаю на ноги. Стряхиваю с себя грязь, которая от кустов, и пыль, которая от ковра. У меня теперь новая школьная форма, ее нельзя пачкать.
Эти большие мальчишки — они настоящие большие мальчишки. Не как Тупняк, Рыло и Стриженый. Те, которые Рыло и Стриженый, только-только закончили школу для маленьких. Да и Тупняк тоже. Школу для маленьких. А эти большие мальчишки —
— Эй, ты. Мелкий. Иди сюда.
Я смотрю на больших мальчишек, смотрю и думаю: если я с ними заговорю, они будут меня обижать. И побьют. Но если я убегу и не буду с ними говорить, они догонят меня и все равно обидят.
Один из этих мальчишек, которые большие, подходит ко мне.
— У тебя есть зажигалка? — Он держит в руках сигарету и берет ее в рот.
Я качаю головой. Проверяю карманы своей школьной формы, которая новая. Ищу зажигалку.
Большой мальчишка смотрит на меня. Держит во рту сигарету. Ему нужна зажигалка. Он стоит смотрит. Ждет зажигалку.
Но у меня ее нету.
— Ну что, малявка? — Это еще один большой мальчишка, второй. Такой длинный, ну, в смысле высокий. Он подходит ко мне и говорит: — Ну что, малявка? Есть у тебя зажигалка?
Я качаю головой.
— Тогда что ты там ищешь в карманах?
— Ничего, — говорю. — Просто так.
— Просто так — это неправильно. Да, Кирпич? — говорит этот мальчишка, который длинный, но не мне, а другому большому мальчишке.
Другой, который Кирпич, кивает.
— Его надо стукнуть.
Длинный бьет меня по руке.
— Получи.
— Ой, — говорю я, хватаясь за руку.
— Хорошо получил, — говорит Кирпич и кивает.
Я говорю, как говорят большие мальчишки:
— Ну, что за нах.
Длинный смеется и говорит:
— Таким мелким ругаться нельзя. Это нехорошо. Да, Кирпич?
Кирпич кивает.
— Ага. Его надо стукнуть.
Длинный опять бьет меня по руке, уже второй раз. Говорит:
— Получи.
— Ой.
Кирпич смеется.
Длинный тоже смеется.
Кирпич говорит с сигаретой во рту:
— Тогда где нам взять зажигалку?
— А пусть мелкий сбегает и принесет.
Кирпич лезет в карман, достает из кармана денежку и дает ее мне.
— Вот тебе доллар.
Я беру денежку, держу в руке.
— Давай вперед и с песней. — Длинный хлопает меня по спине, и я падаю. Он приподнимает меня за шкирку и толкает к кустам. Ну, к тем, за которыми дырка в заборе. Я лезу в кусты.
— Эй, погоди. А если он не вернется?
Длинный хватает меня за ногу.
— Оставь нам пиджак.
— Не могу, — говорю. — Он совсем новый.
— Быстро снимай пиджак. А то стукну.
Я снимаю пиджак.
Длинный бьет меня по руке. Кирпич смеется.
— Ты зачем его стукнул? Он же отдал пиджак.
— А ты что, самый умный? — Длинный бьет Кирпича по руке. — Вот теперь вы получили оба. — Длинный толкает меня в кусты. — А ты, мелкий, давай неси спички. Пулей туда и обратно. Если не вернешься через десять минут, я забираю себе твой пиджак.
Я в магазине, где продаются конфеты. Там есть тетенька-продавщица, которая очень сердитая. Потому что, когда заканчиваются уроки, дети из школы идут домой и заходят в конфетный магазин. И тетенька сердится на детей, ну, что их слишком много. Она вся очень сердитая и бранится, ну, в смысле, ругается.