Томек в стране фараонов
Шрифт:
— Вы хотите всем этим сказать, что с незапамятных времен происходит кража произведений искусства, — Смугу всегда раздражала осторожность, с какой говорили и действовали дипломаты.
— В общем, да, — англичанин не был обижен такой постановкой вопроса. — Особенно в этой части света… Об этом говорят весьма древние источники.
— Действительно древние? — прервал его Смуга.
— Да, вполне! В шестнадцатом веке до нашей эры, например, когда началось царствование восемнадцатой династии [26] , были ограблены все гробницы знатных людей.
26
Управляла
— Мой знакомый археолог, Говард Картер [27] , рассказывал мне о судебном разбирательстве ограбления гробниц фараонов, которое произошло тысячи лет назад. Подробное его описание сохранилось на папирусах из эпохи Рамзеса IX [28] . Для государства это было плохое время. Процветала коррупция, а власть была крайне слаба. За сорок лет сменилось восемь фараонов.
— При таких обстоятельствах возрастают преступность и жажда легкой наживы, — продолжал англичанин. — Все началось от обычной зависти, которой взаимно дарили друг друга управитель восточной части Фив [29] Пезер и его сотоварищ по западной части Певеро [30] . Так вот, этот Пезер, получив сведения о кражах из гробниц в западном квартале, поспешил доложить об этом их общему начальнику Халевезе. Халевезе создал для расследования специальную комиссию.
27
Картер Говард (1873—1939 гг.) — английский археолог, в Египте с 1890 г. Почти с самого начала работал в Долине царей. С 1907 г. сотрудничал с лордом Карнавоном. 7 ноября 1922 г. он обнаружил гробницу Тутанхамона, чудом не разграбленную. Это была большая археологическая сенсация. До сих пор открытие считается одним из самых важных в истории археологии. Оно известно еще и тем, что связано со многими легендами, в том числе о мести фараона.
28
Рамзес IX — один из одиннадцати фараонов, носящих то же имя. В 1168—1090 гг. до н.э. (XX династия) царствовали друг за другом Рамзесы от IV до XI.
29
Фивы — город в Верхнем Египте, основанный в III тысячелетии до н.э., считается одним из самых древних на земле. Греки называли его «стовратным» в отличие от «семивратных» Фив в Беотии. Египтяне же звали его Висет или Нют-Амон (город Амона). Потерял свое значение после вторжения ассирийских орд в VII в. до н.э.
30
Действительная история, она содержится в сборнике египетских документов, изданном в Чикаго в 1906—1907 гг., там ее мог прочитать Картер.
— Он поступил так, как следует.
— У него не было другого выхода.
— Комиссия что-нибудь выяснила?
— Ей следовало установить действительно ли кражи достигли таких больших размеров. Пезер в своем докладе сообщил точное число ограбленных гробниц.
— Видно, имел точную информацию.
— Вот именно. Складывалось впечатление, что он располагает шпионской сетью на другой стороне Фив. Он не учел только одного…
— Чего?
— Что члены комиссии, а может, и сам Халивезе извлекают из этих краж выгоды.
— Ловкий это был человек, как вы его называете, Пе…
— Певеро…
— Ох, уж эти имена, — вздохнул Смуга. — Для уха славянина они так похожи… Но, возвращаясь к нашему разговору, думаю, что комиссия ничего не нашла…
— Во всяком случае не подтвердила сведений Пезера. По ее мнению, взломана была
— И следствие было прекращено?
— Естественно. Были ограблены почти все частные гробницы, но это же не повод, чтобы обвинять почтенного Певеро.
— Так кончается сон о справедливости.
— О, нет! Это лишь конец первого раунда… Наутро Певеро на восточном берегу Нила устроил настоящую манифестацию против Пезера. Можно себе представить, что пережил этот человек, когда ему устроили кошачий концерт.
— Надо думать, он сильно нервничал.
— Просто потерял голову. Выбежал из дома, вмешался в ссору с одним из зачинщиков и пригрозил, что обратится прямо к фараону.
— Не самый мудрый поступок. Этот Пезер не был искусным политиком.
— Ну, я бы так не сказал. Первый бой он проиграл, проиграл второй: Халивезе призвал его на суд, где Пезер, сам входя в судейскую коллегию, признал, что донесение его было неверным. Однако третью схватку он выиграл. Через несколько дней поймали восьмерых преступников, папирус сообщает даже их имена. Во время следствия, которое из века в век состоит здесь в основном в том, что к признанию склоняют с помощью ударов по пяткам и ладоням, они подтвердили донесения Пезера.
— Действительно, занятная история. Я рад, что услышал ее. Расскажу ее друзьям, что ждут меня в Каире, прежде всего Томашу Вильмовскому, он обожает подобные рассказы…
— Вы говорите, Вильмовский… Том… Кажется, я слышал это имя. Не в Королевском географическом обществе?
— Томаш является его членом. Может быть, вы действительно знаете его оттуда. Он там выступал пару раз о папуасах, а в последний раз делал доклад об индейцах из джунглей Амазонки.
— В самом деле. Я же слушал его, теперь вспоминаю… Весьма способный молодой человек. Однако означает ли то, что вы встречаетесь с друзьями в Каире, подготовку к экспедиции по Египту?
— Вовсе нет, — рассмеялся Смуга. — На этот раз мы решили осуществить давно откладываемое намерение отдохнуть.
— Я вам вдвойне завидую — и отдых прекрасный, и общество неплохое. Хотя признаюсь, что надеялся заинтересовать вас не столько историей, сколько нынешним состоянием рынка предметов искусства, — сказал англичанин.
— Простите, не понял.
— Видите ли, в последние годы на этом рынке снова стал моден Египет. Недавно появились, и не только в Англии, ценные папирусы, предметы культа и повседневного обихода, украшения. Все идет оттуда, из Египта, только неведомо, какими путями. Явление это достигло таких размеров, что становится очевидным существование хорошо организованной контрабандистской шайки.
— И потому это дело так вас занимает? — тон Смуги был так равнодушен, будто он лишь поддерживал разговор.
— Я буду откровенен. Мне доверена миссия, я бы сказал, детективного характера. Вы же меня знаете. Вам известно, что я для такого дела не подхожу. Я скорее ученый, чем политик, а уж тем более, не детектив. Когда я вас увидел здесь, на корабле, то решил, что это подарок судьбы. Миссия, о которой я говорил, гораздо более подходит для вас. Разве я не прав? — англичанин закончил свои рассуждения так, что надо было что-то отвечать.
Смуга ответил уклончиво, но не отметая вопрос окончательно. Они еще поговорили, между прочим о том, что в связях с частными коллекционерами часто участвует какая-то загадочная личность, пока, наконец, не достигли в беседе такого момента, когда невозможно дальше приводить какие-то подробности, не прояснив точно намерений.
Не обнаружив в манерах Смуги ничего, что выходило бы за рамки простой вежливости, англичанин решил иначе сформулировать свое предложение.
— Как я помню, вы располагаете в Египте очень любопытными связями. Жаль, что я не перетянул вас на свою сторону. И все же так сразу я не сдамся. Может быть, вы поговорите с друзьями, так, ни к чему не обязывающе. Буду крайне признателен, если вы найдете время и вместе с вашими молодыми друзьями навестите меня в каирском консульстве.