Тонкие линии

Инош Алана

«Все вы твари... Двуличные твари».

Все... И Лена?

Язык не поворачивался так её назвать, но как ей верить, если Лика, прикидываясь ангелом во плоти, успешно пудрила Тамаре мозги? И она верила всему, каждому словечку, каждому взгляду. Дура, непроходимая тупица.

«Бррр, так, стоп. Совсем уже крыша поехала». – Тамара приподнялась на локте, встряхнула головой и взъерошила волосы.

Упав на подушку, она замерла с горькой усмешкой на губах. Лена всего лишь накормила её ужином, напоила чаем и приютила на ночь, а Тамара уже навоображала невесть что. Целую жизнь с ней в своих

фантазиях прожила. Уже представила себе, как читает воскресным утром новости в интернете, посасывая сигарету и прихлёбывая кофе, а Лена в сексуальном пеньюарчике и фартучке печёт блинчики... А потом – измена, предательство, развод. И опять одна.

Читать совсем расхотелось, снова захотелось курить. Проскользнув босиком на кухню и прикрыв за собой дверь, Тамара включила вытяжку, приоткрыла оконную створку, и в кухню заструился морозный воздух. Она чиркнула спичкой и жадно затянулась.

На книжной полке – фотография в рамке: Лена обнимает какую-то женщину намного старше себя. Скорее всего, мать. Нет, глядя в это личико с лучистыми глазами, даже подумать немыслимо, что она – из той же породы лицемерных тихонь, что и Лика. Но и глядя на Лику, Тамара такого подумать не могла. Или – любовь слепа?..

Что в груди осталось от той любви? Угольки, присыпанные остывающим пеплом, и боль, боль, боль – нескончаемая, бескрайняя, огромная, как небо, боль за три года, которые Тамара прожила в этом ослеплении. Угрюмый мир дымил трубами заводов, гремел выстрелами и шелестел банкнотами. Какая любовь? Одна лишь грязь и ложь. Она чувствовала себя вывалянной в грязи. Даже хотелось снова залезть под душ.

Тамаре удалось задремать в начале четвёртого. Так и не выключив светильник и не поставив книгу на место, она провалилась в беспокойный сон, полный горестных видений. Снилась ей Лика, счастливая и улыбающаяся, с младенцем на руках, а рядом – мужская фигура с размытым лицом.

Проснулась Тамара в темноте: чья-то заботливая рука выключила бра. Она даже догадывалась, чья... Под дверью в соседнюю комнату сияла полоска света, до слуха Тамары доносилось слабое бормотание. Она подкралась и прислушалась... Вскоре стало ясно, что это за звуки: Лена, встав спозаранку, занималась физзарядкой под какое-то фитнес-видео. В воображении Тамары сразу открылось досье: «Лена Такая-то (фамилии Тамара не знала). Очень, очень хорошая девочка. Всегда слушает маму и каждое утро делает зарядку. Характер мягкий. Не замужем», – совсем как в старом мультике «Остров сокровищ». Тамара отошла от двери с усмешкой и забралась в ещё тёплую постель. Книги не было на диване – значит, Лена убрала.

Осторожно, почти на цыпочках Лена проскользнула в ванную. Она собиралась на работу – значит, хочешь не хочешь, а придётся встать. Спала Тамара от силы пару часов, голова всё ещё побаливала – и от недосыпа, и от вчерашнего приключения, но желудок ныл и урчал, не признавая душевных терзаний своей хозяйки и требуя законный завтрак. В своём «совином» режиме Тамара могла запросто поужинать и в десять, и в одиннадцать вечера, порой даже ночью перекусывала, если случалось засидеться, а потому не знала, что такое утренний голод. Просыпаясь, обычно она с трудом вливала в себя чашку кофе с сигаретой, редко – с печеньем,

а первым полноценным приёмом пищи у неё был обед. «Удивительно: на часах – хренова рань, а я хочу жрать», – думалось ей.

Она включила свет и нехотя оделась. Тянуло прилечь и подремать ещё, веки слипались, голова чугунной болванкой клонилась назад к вмятине на подушке, но приходилось подстраиваться под режим хозяйки. Лена, улыбающаяся, свежая и румяная, пахнущая гелем для душа и шампунем, заглянула в комнату.

– Уж извините, что рано бужу... Сейчас волосы высушу и будем завтракать.

Зашумел фен. Он работал минут десять, а Тамара, прислонившись лбом к холодному стеклу, считала зажигающиеся окошки соседних домов.

Уже одетая, с подкрашенными ресницами и уложенными в узел волосами, Лена хлопотала на кухне, накрывая стол к уютно-домашнему завтраку. Красивые белые чашки с золотыми ободками, сахарница с щипцами, салфеточки, вазочки с конфетами и печеньем, розетки с вареньем, блестящие ложки, вилки и ножи... Больше всего Тамару умилила белая скатерть с вышивкой по краям. Этакий эталонный, идеальный завтрак с глянцевой картинки про семейную жизнь.

– У меня по утрам обычно овсянка на воде и без сахара, но с ложечкой мёда, – сказала Лена, застенчиво улыбаясь. – Будете?

– Что дадите, то и буду, – усмехнулась Тамара.

К овсянке Лена подала гренки в омлете с сыром. Пожалуй, в жизни идеальный завтрак был не таким уж и журнально-глянцевым, даже вполне естественным. Тамаре нравилось сидеть за опрятным, красиво сервированным столом. Сквозило в этом что-то такое девчачье, до мозга костей женское, но и это Тамаре было по душе. Тихая гавань для потрёпанного жизнью «путника в ночи».

– А у вас случайно нет кофе? – спросила она.

– Случайно есть, но я его редко пью, больше люблю чай, – просияв кроткими звёздочками в приветливых глазах, ответила девушка. – Растворимый пойдёт?

Тамара кивнула. Любимый аромат привычно коснулся ноздрей, дразня и пробуждая все чувства, и она с наслаждением склонилась над чашкой.

– А вы у нас в городе в гостях или по работе? – полюбопытствовала Лена.

– Ну, можно сказать... в гостях. Приехала к одному дорогому мне человеку, – нехотя ответила Тамара, отправляя в рот ложку каши, подслащённой мёдом. – Так себе встреча вышла, мало хорошего. – И, чтобы сменить тему разговора, спросила в свою очередь: – А это какое варенье?

– Сливовое, – сказала Лена, гостеприимно подвигая к ней поближе розетку со сладким лакомством. – Угощайтесь на здоровье, очень вкусное, попробуйте.

– У вас дача есть? – Тамара отрезала и сунула в рот кусочек поджаренного в омлете с сыром хлеба, захрустела, жуя, следом отправила ложечку кисло-сладкого, щемяще-нежного варенья и отхлебнула горьковатого кофе. Восхитительно... М-мням, роскошное, греющее душу и балующее желудок сочетание. Если б каждый день так завтракать!

– Нет, мы с мамой в сезон покупаем кое-что и варим... – Запнувшись на миг, Лена грустно поправила себя: – Покупали. Папы уже десять лет нет в живых, а месяц назад маму похоронила. Я не с родителями жила, это тётина квартира – досталась по завещанию. А родительскую я думаю сдавать. Тоже доход...