Тоннельщики
Шрифт:
— Какая? — удивление лилось из невидимого глазу динамика. — И почему она безрогая?
Так-так, какой феерический прокол! Рубль за два, либо безопасники с индустриального района — там родились и безвылазно росли, либо с индустриального мира. По крайней мере Кузьмин. О коровах пилот не в курсе и о сельском фольклоре с поговорками отродясь не слыхивал. Недоработка. Богдан сделал зарубку на память. Вот так и сыпятся опытные зубры на мелочах.
— А поотшибали ей рога.
— Так и мы не коровы, — аккуратно придерживая вторую мину за блок микроимпульсника, подал голос Мухин.
— Рога я вам всё равно отшибу, — на весь штурмбот разнеслись звуки разминаемых кистей рук, а так как они оказались облачены в бронеперчатки боевого скафа, угрожающий
Усмехнувшись, Богдан быстро зарядил кассету, юркой змейкой втянувшуюся под обшивку. Бронированная настенная панель скользнула на место. Разглядеть на сплошной поверхности даже микроскопическую щель не представлялось возможным.
— Борт экранирован?
— Обижаешь, — убирая виртуальный пульт, улыбнулся Мухин. — Фирма веников не вяжет. Пошли в кабину.
— Так, ребятки, сидим тихо и не мешаем, — не оборачиваясь, процедил Кузьмин, наблюдая за яркой точкой на голографическом экране. Сеть заблаговременно разбросанных детекторов, замаскированных под элементарнейшие гравитационные маячки, четко держала в своих невидимых эфирных, но цепких лапках, чужое судно.
— Так-так, лапочка, иди к папочке, — хищно облизнулся Николай.
«Коник», будто норовистый аргамак, едва ощутимо вздрогнул всем корпусом. В бескрайнюю черноту космоса унеслась россыпь матовых цилиндров. Осветив окружающее пространство яркой фотовспышкой сработавших одноразовых импульсных гравитационных двигателей, веер мин разлетелся в радиусе двух световых минут. Глянув на схематические мерцающие точки занявших позиции мин, Богдан с некоторым удивлением узнал конфигурацию типовой ячейки подвижной минной сети, только те монстры имеют жизненный цикл, рассчитанный на десятки лет автономного существования в безбрежных просторах и двигатели, позволяющие прыгать в пространстве на десять светодней и больше. Добычей «минных банок» становятся настоящие мастодонты звездоплавания — крейсеры, авианосцы и линкоры, а мелкие малышки, соскочившие с крупа «Коника» едва-едва муху прихлопнут. Куда им соревноваться со старшими товарками и меряться с ними жалкими светоминутами, выдаваемыми двуья или тремя импульсами одноразовых двигателей. Так, да нет так. Каждому сверчку свой шесток. Задачи у минёшек совершенно иная. Если здоровенные махины призваны разносить на атомы и космическую пыль боевые суда водоизмещением, пришедшем с морской эпохи, до ста тысяч тонн, то малышкам достаточно вывести из строя двигатели вожделенной цели. Не за этим они покинули тёплое нутро штурмбота, который жирным голодным пауком расселся в центре настороженной паутины. Только кто угодит в сети? Сладкий мотылёк или злая оса?
— Давай…, давай, — заливая пульт маньячным блеском глаз, шептал Кузьмин.
— Жми кнопку! — Не выдержал Мухин.
— Не лезь под руку, — подпустив добычу, Николай активировал мины.
Подрыв гравитационных зарядов неприятным гулом отозвался в голове, всё таки некоторые ирийцы более чувствительны к различного рода электромагным воздействиям. Редкая особенность дюже помогает в бою, к тому же Северов предпочитал не распространяться о некоторых особенностях организма. Искусственная гравитационная буря в стакане воды вызвала ожидаемый эффект. Вроде и «шторм», устроенный минами в пространстве не стоил выведенного яйца — лёгкий пшик, в ином месте не стоящий внимания, но поле разновекторных гравитационных импульсов, нежданно-негаданно возникших перед носом курьера, самым пагубным образом повлияло на работу двигателей, напрочь рассинхронизировав их. Будь у неизвестных собрана одиночная «люстра», корабль бы просто выпал из прыжка, инженеры или механики настроили контур и судно пошло бы дальше, но двойной набор сыграл с анонимами злую шутку, разорвав хрупкую металлическую скорлупку пополам. Беспомощно вращаясь и фонтанируя струями быстро замерзающего газа, половинки курьера вывалились в обычный трёхмерный мир прямо перед маяком с одиннадцатым порядковым номером, расположенным в четырёх световых минутах от поймавшего добычу звёздного арахнида.
— Работаем! — обрадовано потёр ладони Кузьмин.
Вспоминая курсы по аутотренингу, Богдан радости коллеги не разделял. «Работать» придётся ему, а что или кто встретит его на борту покалеченного кораблика, неизвестно. Правильный настрой наполовину помогает справиться с проблемами. Реально. Поэтому штурмовики никогда не пренебрегают различного рода психологическими методиками: аутотренинг, самогипноз, боевой транс и много чего остального. Космос богат на сюрпризы, всего не предусмотреть, но встретить опасность лучше глядя ей в глаза, чем испуганно потупить взор. Ещё раз проверив вооружение, экипировку и генераторы персональных силовых экранов, Северов направился в шлюзовой отсек. Надев ранец с маневровыми двигателями и ракетными барабанами, он кивнул в глазок видеокамеры. Темное лицевое забрало бесшумно скользнуло вниз.
Богдан долго колебался, оставить ранец снаружи или лезть с ношей на горбу в развороченное нутро «А`крамна» — «скорохода» в переводе с языка каас на наш «великий и могучий». Ощетинившись всеми стволами и обнажив угревую сыпь ракетных портов, в отдалении кружил «Коник», за спиной разведчика суетились юркие осы дронов. Перехватив управление над парой этих железнобоких кусачих насекомых, Богдан направил пронырливого шпиона в ближайшую широкую прореху из вспоротого металла, термоизоляции и каких-то труб. Облепленная застывшим газом, сверкающим подобно бриллианту в узком луче налобного фонаря и зеркальных отражателей трёх зависших за спиной Богдана, стальная роза, выросшая из борта чужого корабля, больше напоминала искристую птицеловку, в девичестве обычную земную венерину мухоловку, мутировавшую в условиях Лели в зубастую пожирательницу мелких птиц. Жуткое растение, способное сладкой клейковиной удержать голубя или начисто отсечь палец зазевавшегося любителя ботаники.
— Сканер следов биоактивности не фиксирует, — просмотрев данные телеметрии и дистанционного сканирования, отдал доклад Богдан. — Вхожу!
Дрон изнутри передавал страшную картину локального Армагеддона из скрученных в спираль металлоконструкций, сжатых в гармошку переборок, застывших капель крови и останков тел членов экипажа или пассажиров курьера. Оценив габариты скафандра, Богдан пришёл к неутешительному выводу, что вояж по этому лабиринту займёт у него куда больше времени, чем вскрытие резаком нового отверстия в уцелевшей части корпуса. Толстый, молотообразный нос курьера практически не пострадал, поэтому Северов включил тангаж и переместился к предполагаемому фронту работ.
Вот и пригодился плазменный резак. Всё-таки незаменимая штука в условиях штурма космических объектов. Взрывать тоже можно, ведь искусство — это взрыв, но ещё большее искусство тихо вскрыть обшивку, незаметно проникнуть на вражеский объект и чёртиком из табакерки навести там шороху, или незаметно сделать дело и так же тихо, незаметно уйти. Последним промышляли спецы из ОСО, в простонародье — бравые бойцы отдела спецопераций. Парней и девчат специально дрессировали, как собак Павлова, на тихое незаметное проникновение, доводя эту филигранную особенность до уровня безусловного инстинкта. Конечно, Богдану далеко до умений выше обозначенных мастеров, его «затачивали» под другие задачи, но и он не пальцем делан. Может кое-что, насобачился за долгие годы работы в Пустоте.
Как известно, дело мастера боится. Композитная броня внешней обшивки в районе технологического прохода между отсеками продержалась против совместных усилий Северова и пары привлечённых к работе дронов чуть более четырёх минут. Из-под подхваченного магнитными захватами куска металла вырвалось плотное газовое облачко, обрезанное голубой плёнкой силового поля.
— Муха, что на внешних сканерах? — облизнув пот с верхней губы, спросил Богдан.
— Чисто! — пришёл ответ.
— Хреново, что чисто. Значит тут есть экранирование или работает интегрированный комплекс РЭБ.