Топор правосудия
Шрифт:
– Я все равно хотел приодеться, – нагло заявлял в это утро Струге, плескаясь под водопадом душа. – Этой куртке, Саша, уже два года!
– Да, – неубедительно возражала жена. – Но она итальянская и выглядела, как новая.
– Главное, что душа ее уже не приемлет…
Через полчаса нужно было звонить Пащенко и, если тот уже на работе, ехать к нему. Саша этот план не одобряла всеми фибрами своей души, однако перечить мужу в ее привычки не входило. Пообещав провести весь день у сестры, она уехала, оставив для Струге завтрак на столе и чистую рубашку – на кресле.
Через
– Понты здесь колотят, а не за законностью надзирают!! – слышалось за дверью. – Я всю вашу прокуратуру вместе с таможней в Сибирь отправлю!!!
– Мы и так в Сибири… – подозрительно равнодушно пробормотал Пащенко, усаживаясь за стол и складывая на нем руки.
– А я говорю – пустите меня к прокурору! Покататься захотелось?! Я пять лет тачки гоняю из Европы!! Ни одной трещины! Хоть раз на стекле паутинка появилась бы!! Ни царапины! Прокатились, да?! Что вы не понимаете?!! Чтоб вас дети ваши так возили, как прокуроры на моих машинах катаются!..
– Нехлюдов не пускает в мой кабинет владельца джипов, – пояснил Пащенко.
После этих слов у Струге похолодело сердце. Подобную реакцию организма несколько часов назад испытал начальник склада временного хранения Лядов.
– Я понимаю, что прокатиться захотелось!! – Гром за дверью нарастал с каждой секундой. – Но так не катаются!! Так людям мстят!..
Силы и весовые категории были неравны. Шестидесятипятикилограммовый следователь Нехлюдов не выдержал натиска стокилограммового посетителя. Дверь хрястнула и впустила внутрь помещения огромного «братка».
– Я хочу знать, – взревел он, – что сейчас стоит на стоянке вашего раздолбанного склада! Мне говорят, что на одном из джипов катался прокурор!! Я хочу посмотреть на прокурора, который приехал за рулем того чуда, которое сейчас смешит всех прохожих на стоянке!! Где он?!! Его здесь нет?! Я знаю – он сейчас в морге! Анатомы катают этот колобок по полу и пытаются выяснить, где у него живот, чтобы вскрыть!..
Пащенко вяло барабанил по столешнице пальцами и ждал, пока закончится этот чересчур бурный эмоциональный всплеск. Гость еще ни разу не посмотрел в сторону хозяина кабинета и его гостя. А это означало, что все его вопросы носят риторический характер и не требуют ответов. По всей видимости, направляясь в кабинет своего главного обидчика, он испытывал дикое желание убить негодяя-чиновника, «опустившего» его на полсотни тысяч долларов, но, с другой стороны, он понимал, что его потом обязательно посадят. По-другому быть не могло, ибо он шел с твердым намерением высказать в лицо убийцы своей машины все, что он думает о его навыках вождения автомобиля.
– Или нет… – продолжал мужик, глядя на книжную полку прокурора за его спиной. – Он – в соседней комнате. Сидит на диване, и его просто распирает от хохота!!
– Вы присядьте, – посоветовал Пащенко. – В ногах правды нет.
– Ее вообще нигде нет! Ни в ногах, ни выше! – Грохнувшись на стул, гость наконец-то удостоил хозяина кабинета взглядом.
Когда их взгляды встретились, Струге воочию убедился в том, что от ненависти до любви, как и от любви до ненависти – один шаг. И без того круглые от возмущения глаза посетителя стали выкатываться из орбит и покрываться каким-то туманом безнадежности.
Хозяин джипа вытянул в сторону Пащенко руку с выставленным вперед указательным пальцем. Наклоняя голову в стороны, он пытался убедиться в том, что ошибается. Однако ошибки быть не могло. Перед ним сидел чувак, который меньше суток назад находился в салоне его «шестисотого» «Мерседеса» и погонял его, как извозчика. Стараясь найти подтверждение тому, что ошибается, гость перевел взгляд на сидящего рядом. Разглядев его как следует, он понял, что ни о каких ошибках не может идти речи. Эти двое прошлым вечером гнались за прокурорской «Волгой», и один из них был с пистолетом.
– Ты – этот? Транспортный?.. – выдавил он, соображая, как без ущерба выйти из ситуации.
Пащенко молчал и продолжал барабанить. Молчание – один из наиболее трудно опровергаемых аргументов.
– А как же… А кого вы прошлой ночью?..
– Гниду, – пояснил Антон Павлович, щелкая зажигалкой. – Транспортного прокурора. Того самого, которому ты просил за себя «контрольный» в затылок произвести.
На лице гостя задергались оба века. Он смотрел на человека напротив себя, на его погоны с двумя большими звездами и вспоминал табличку на двери. «Транспортный прокурор Пащенко В.А.». А прокурор хранил молчание и наблюдал своим прокурорским взглядом за каждым жестом посетителя.
– Я, собственно, что приходил-то? Бумаги подписать. – Проникнув в карман своей просторной куртки, мужик вынул два смятых листа бумаги. – Джипы уже застоялись. Продавать пора, а я все по инстанциям бегаю. Мне начальник склада сказал, что забирать можно. Можно?
– Конечно. – Вадим протянул к бумагам руку. – Это что?
– Лядов сказал, что без разрешения, подписанного прокурором, он джипы не выдаст. Вот, подписать нужно и печать…
Прокурор изобразил в углу каждого из документа по автографу.
– Печать в секретариате поставите. Послушайте, там с одним из ваших джипов…
– Да-а-а… Ничего страшного. Крыло зашпаклевать… Лох не заметит.
– Но джип…
– Да бросьте! – нервно рассмеялся мужик. – Джип… Не преувеличивайте…
– Там радио в отличном состоянии, – предупредил Пащенко.
– Да вы что?! Радио? Хорошо, что предупредили. Я подозревал, что Лядов лгал, говоря, что на авторазбор нечего представить. Нажиться, проказник, на мне хотел. А там, кроме домкрата, оказывается, еще и радио за сорок баксов в отличном техническом состоянии… Просто не знаю, что бы без вас делал.