Топот шахматных лошадок
Шрифт:
— Расшнуруй сперва, — слабо, но деловито сказал Сёга. Белка расшнуровала, надела, опять завязала шнурок. Выпрямилась. И они со старшим мальчиком оказались друг против друга. Глаза в глаза.
Мальчишкины глаза были серые с желтоватыми прожилками. В окружении похожих на гребешки ресниц. И немножко разные (Белка сразу это заметила): один глаз чуть более узкого разреза, чем другой и потемнее. И это делало взгляд мальчика слегка необычным. А если бы не глаза, то лицо — ну самое обыкновенное. Щеки — не круглые, но и не впалые, нос — не совсем картошкой, но уж и не «классический», уши — не оттопыренные, но и не прижатые.
Ванины губы (не пухлые, но и не тонкие, в мелких трещинках) шевельнулись в усталой полуулыбке:
— Спасибо тебе. Ты так помогла… прямо профессионал…
— Я старалась, — вздохнула Белка, а улыбнуться не решилась.
— Тили-тили-тесто… — вдруг выговорил у забора Сёга. Это было ни капельки не обидно, просто забавно. И они засмеялись, и Сёга тоже хихикнул. Но Ваня, посмеявшись, все же сказал:
— Был бы ты не кислый и хворый, я бы тебе дал «тили»…
— Я не хворый, — Сега постарался подняться.
— Не дрыгайся, — опять велел Ваня.
Сёга больше и не «дрыгался», снова ослаб. Но улыбался. Белка торопливо сказала:
— Я побуду тут на всякий случай, пока не приедут врачи…
— Ага, побудь… — Ваня, кажется, был доволен. А Сёга заспорил с остатками строптивости:
— Какие врачи, не хочу я…
— Не вякай, папа приедет… Да вот, уже… — Ваня оглянулся. За газоном шумно тормознула у обочины светлая «Волга» с красными крестами. Распахнулась дверца, возникла женщина в белом халате и решительно, прямо как Белка, ломанулась через сорняки.
— Мама… — тихо возликовал на траве Сёга.
И Ваня обрадовался:
— Мама!.. А почему ты? Я папе звонил.
— А он мне. У них там ни одной свободной машины и какие-то проблемы в придачу… — Она согнулась над Сёгой. — Ты что это, голубчик, опять вздумал фокусы выкидывать?
Сёга забавно сморщил переносицу:
— Я больше не буду.
— Горюшко мое… — мама-врач распахнула саквояж, достала блестящую коробку, протянула подскочившему Ване, вздернула на Сёге до отказа коротенькую штанину. Ваня тоже действовал быстро и ловко: ватка со спиртом, шприц… Сёга следил за ними безбоязненно: видимо, все это было привычно. Даже не ойкнул…
Сделав укол, мама хотела подхватить Сёгу на руки:
— Поехали, дружок…
— Мама, дай я отнесу его…
Но в этот момент через газон с шумом прошагал крепкий дядя в форменный фуражке. Водитель «Волги».
— Полина Глебовна, дайте-ка я… Ты чего это, друг любезный, опять надумал маму пугать? — Вскинул Сёгу и понес через примятый бурьян и крапиву к машине. Остальные поспешили за ним. Башмак снова сорвался с Сёгиной ноги, и Белка подхватила его.
Сёгу положили на заднее сиденье, Полина Глебовна села у его головы. Ваня взял у Белки полуботинок и ворчливо сказал Сёге:
— Подбери ходули, а то где я сяду…
— А тебе и не надо, — вмешалась мама. — Я ведь не домой его, а к себе в поликлинику. Отлежится на диванчике, почитает «Незнайку», он его забыл там в прошлый раз…
— Мама, а как же… — Ваня был явно встревожен.
— Успокойся, — сказала Полина Глебовна. — Все теперь будет в порядке. Он же со мной… А вы погуляйте, каникулы ведь… — И она посмотрела на Белку. Наверно, думала, что девочка
Прежде, чем захлопнуть дверцу, Ваня показал Сёге кулак: не вздумай, мол, опять. Сёга в ответ прищурил один глаз и высунул язык: все в порядке…
Машина пыхнула дымком и укатила. Ваня посмотрел ей вслед, потом вдруг захлопал по карманам, вытащил, похожий на пудреницу мобильник, повертел зачем-то.
— Какой маленький, — сказала Белка, чтобы что-нибудь сказать. — Не то, что моя пудовая «Нокия».
— Это мамин был… Плохо, что маленький, все время теряю по карманам, их вон сколько… — Ваня опять похлопал по штанам.
Штаны самой привычной у нынешних ребят «конструкции» — широкие, длиной повыше лодыжек, со всякими хлястиками, брелками и с многочисленными карманами на разных местах. В школе, где училась Белка, такие штаны назывались «военно-патриотические». Из-за учителя физкультуры, который весной поспорил при ребятах с завучем Адой Михайловной. Та, бедная, просто заходилась в истерике, когда видела мальчишек в таких брюках: «Опять! Опять эта идиотская американская мода! Вы в школе или где?! Отправляйтесь в Оклахому и там щеголяйте в этих соединенно-штатовских портках, а здесь наша родная Россия!»
Физрук Юрочка Максимыч — всегда спокойно-вежливый и рассудительный — сказал:
— Да что вы, Ада Михайловна, взгляните педагогически. Это же военно-патриотические брюки. Они из камуфляжа, как десантная форма. Защитники растут с малых лет, юные допризывники…
Не все штаны были из камуфляжной ткани, но Юрочкин довод на завуча произвел удивительное впечатление: она хлопнула губами и больше не придиралась.
А Ванины многокарманные бриджи были как раз из камуфляжа. И вполне сочетались с бело-синей тельняшкой. Будто Ваня этакий воспитанник десантной бригады (только вместо кирзовых голенищ исцарапанные щиколотки). Белка вдруг поняла, что скользит по Ване глазами с головы до ног и обратно, отчаянно застеснялась и начала суетливо шарить в сумке: не поломался ли самолетик? Очень хотелось еще почесать ужаленное колено и потрогать ногу, где «ёкнуло», но она не решалась.
Ваня, кажется, не заметил ее смущения. Поскреб мобильником подбородок и ворчливо сказал:
— Велено гулять… Тебе в какую сторону?
— На Дальнополянскую, потом через Институтские дворы под башню, на Рылеева.
— Пойдем тогда вместе… если хочешь.
Белка хотела. Она почему-то даже очень хотела, но в ответ лишь сдержанно кивнула. Впрочем, не очень сдержанно. По крайней мере, едва не слетели очки.
С улицы Строителей Белка и ее спутник свернули в Корнеевский переулок. Шагали рядышком и неловко молчали. Через два квартала оказались в заросшем проходе, который вел на Дальнополянскую.
— Не бойся, здесь крапива не жгучая, просто как лебеда, — сказала Белка, довольная, что есть о чем сказать.
— Да знаю я! — обрадованно отозвался мальчик Ваня. — Мне здесь все хитрости известны… Ну, не все, а многие…
— А я ничего не знала. Я сегодня в этих местах первый раз оказалась. А раньше думала, что здесь все еще запретная зона…
— Ее осенью убрали… А зимой здесь даже елку ставили. Не такую большую, как на главной площади, но тоже хорошую. Даже лучше, чем там, потому что все горки и карусели были бесплатные. Это институт устроил…