Торговец душами
Шрифт:
Доехав до «Золотого дола», я оставила машину в конце парковки и достала из сумочки выданные леном Олгутом капли. Закапала в глаза, посидела немного, пережидая неприятное жжение, и отправилась в санаторий.
Слезоразлив начался как раз на этаже Кулиджа. Всхлипнув, я вытерла щеки и со всех ног понеслась в кабинет. Ворвалась туда, даже не здороваясь с ассистенткой. Упала на кресло, бросила на пол сумку и разрыдалась.
– Соня, что случилось? – встревожился мужчина.
– Это ужасно, – выдавила я. – Чувствую себя такой никчемной…
– Из-за новости о бесплодии?
Он подсел ко мне и подал стакан воды. Я поднесла воду к губам, но сделала вид, что у меня слишком трясутся руки, чтобы пить. Мало ли, чего доктор туда намешал.
– Да из-за всего, – проревела, вытирая с пальцев расплескавшуюся воду. – И из-за бесплодия, и вообще… Меня нельзя любить. Васт правильно сделал, что ушел. Кому я вообще нужна, такая…
– Ну что вы, Соня. Не все так плохо.
– Все еще ху-у-уже….
– Соня, не нужно плакать.
Естественно, я не послушалась. Все рыдала и рыдала, рассказывая о том, какая я ужасная, бесполезная и бестолковая. Пока действие капель не закончилось и слезы не прекратились. Тогда я просто откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза, сделав вид, что рыдания оставили совсем без сил.
– Ну вот, вам стало легче, – довольно произнес Кулидж.
Я молча скривилась.
– А скоро все будет совсем хорошо. Нужно просто продолжать терапию.
– Думаете? – всхлипнула тихо. – Мне так плохо…
– Это кризис. Он пройдет и вы поймете, что жизнь меняется в лучшую сторону.
Ну да, ну да. Будь на моем месте женщина с настоящей проблемой, ее жизнь изменилась бы только в сторону дурдома. Но вслух я ничего не сказала, выдавив:
– Наверное, вы правы, доктор.
– Точно прав. Но меня беспокоит ваше состояние. Мне кажется, вам не стоит больше оставаться в гостинице.
– Почему? – удивилась искренне.
– Вам сейчас нужен присмотр, нужны тишина и покой. Поэтому я предлагаю вам переехать в наш санаторий.
– В санаторий…
В голове лихорадочно забегали мысли. Переезд в санаторий мы с Тагрианом даже не обсуждали. Конечно, это дало бы нам множество возможностей облазить все кабинеты и порасспрашивать пациентов. Но соглашаться на такое без одобрения моего мужчины я не могу. К тому же…
– Не знаю, – пролепетала я растерянно. – Разве мне можно? У меня ведь собака…
– М-да, – нахмурился Кулидж. – Это может стать проблемой. Мы не разрешаем пациентам привозить своих животных. Все же люди здесь разные, у кого-то может быть аллергия, у кого-то психологические расстройства. Может у вас есть человек, которому вы могли бы отдать пса?
– Нет, – я затрясла головой. – Я же никого не знаю в Келтоне. Да и бросать Грома… Это подло. Сделать так – значит предать того, кто тебе доверяет.
– Я могу поискать человека, который будет готов забрать его, на время.
– Все равно. Гром может плохо это воспринять.
– Что ж, – доктор задумался. – Существует еще один вариант. У меня в Келтоне есть друг. У него очень большой дом в красивом тихом месте. Вам там было бы хорошо.
– Друг?
Еще более неожиданный поворот.
– Да, может вы слышали. Лен Вейн Хартингтон. Иногда я отправляю к нему моих самых особенных пациентов.
Самых особенных… Возможно, именно у Хартингтона Лилиан Лагерт провела те самые три месяца? Гниль мне в бок, неужели Кулидж проворачивает свои темные делишки там? Да, это даже логично, ведь в санатории слишком много посторонних, сложно проводить опыты над пациентами так, чтобы никто не заметил и не заинтересовался. А вот в особняке, где может и гостей никогда не бывает, сделать это проще простого. О-о-о, нам срочно нужно туда попасть.
Но несмотря на свой энтузиазм, я все же покачала головой:
– Хм… Ну я не знаю… Это так неудобно. Совершенно незнакомый человек…
– Лен Хартингтон всегда рад гостям, – улыбнулся доктор. – Он очень деликатный и дружелюбный мужчина. И не против собак.
Дружелюбный? Ну-ну. Судя по тому, что я видела, дружелюбие – не самая яркая черта этого человека. Но если Кулидж говорит, что тот готов меня принять, значит так оно и есть. Нет, без Риана я не могу решать сама.
– А можно мне подумать? – пролепетала, сделав несчастное лицо. – Так сложно сейчас что-то решать…
– Конечно, Соня. Подумайте. Уверен, вы скоро измените свое решение.
Убедившись, что я успокоилась, Кулидж передал меня в руки своей ассистентке. Та внимательно осмотрела меня, наверняка отмечая и покрасневшие глаза, и растрепанные волосы, потом дружелюбно улыбнулась:
– Не переживайте, лена Милс. Наши ванны помогут вам прийти в себя.
Я только кивнула в ответ.
Саманта Стэнтон провела меня в ту же самую комнату. Я быстро переоделась в купальник и, прихватив полотенце, пошла к ванной. Зеленоватая вода уже совсем не манила. Скорее наоборот, мне хотелось окунуть туда лену Стэнтон, чтобы та испытала на себе всю свою отраву, а самой бежать куда подальше. Но нужно было сцепить зубы и делать дело.