Торквемада
Шрифт:
Изначально инквизиция, созданная Изабеллой и Фердинандом, не предназначалась для обращения в католичество исключительно евреев, продолжавших тайно поклоняться своему богу. Однако местная знать всегда кичилась чистотой своего происхождения и ортодоксальностью веры, а посему Изабелла и Фердинанд легко дали себя убедить в том, что именно евреи представляют угрозу для Церкви и государства. Помимо этого, инквизиция использовалась с целью раздробления оппозиции. Изабелла и Фердинанд смогли применить инквизицию в качестве оружия против дерзких дворян и таким образом установить централизованную и абсолютную монархию. Также они использовали ее для осуществления контроля над местным духовенством.
Торквемада
Первые казни еретиков
Итак, как мы уже говорили, в 1480 году в Севилье был учрежден первый трибунал инквизиции, а в начале января 1481 года он, удобно обосновавшись в местном доминиканском монастыре Сан-Пабло, приступил к работе.
Прежде всего был обнародован приказ, касавшийся эмиграции «новых христиан». Герцогу де Медина-Сидония, маркизу де Кадис, графу д’Аркоса и прочим грандам Кастильского королевства повелевалось схватить беглецов в двухнедельный срок и доставить их под конвоем в Севилью. Тем же, кто не выполнит этого приказания, грозили как пособникам еретиков отлучением от Церкви, а также конфискацией имущества, потерей должностей и владетельных прав.
Хуан Антонио Льоренте рассказывает: «Число пленников вскоре сделалось столь значительным, что монастырь, назначенный инквизиторам, не мог более их вместить, и трибунал устроился в замке Триана, расположенном в предместье Севильи».
К тому времени среди «новых христиан» уже распространилась паника. Многие стали менять фамилии и места жительства, скрываясь у друзей или родственников. Другие спешно ликвидировали дела и спасались бегством за границу — во Францию, в Португалию и даже в Африку. Многие бежали в Рим и там искали правосудия.
Шестого января 1481 года состоялось первое аутодафе — живыми на костре были сожжены шесть человек.
Аутодафе — это слово не испанское, а португальское. В переводе «auto da f'e» — это «акт веры». Под этим термином подразумевается торжественная церемония оглашения приговоров суда инквизиции лицам, уличенным в духовных преступлениях. Обычно ей предшествовали чтение кратко сформулированных обвинений, изложенных на местном языке, и вызов обвиняемых для того, чтобы те выслушали вердикт. Рано утром произносилась краткая проповедь или увещание (наставление). Затем представители светской власти давали присягу, обещая, что они будут подчиняться инквизитору во всем, что касается искоренения ереси. Далее обыкновенно оглашались так называемые декреты милости, смягчавшие или отсрочивавшие наказания. Затем вновь перечислялись заблуждения виновных и оглашались наказания, вплоть до самых суровых, включавших пожизненное тюремное заключение или смертную казнь. Наконец, осужденные передавались в руки гражданским властям. Тех же, чье наказание не предусматривало лишения свободы, отпускали. А осужденных вели в тюрьму или на эшафот.
Термином «аутодафе» обозначали также акт исполнения приговора суда инквизиции, в частности, сожжение еретика на костре.
Как правило, массовые аутодафе проводились с большой пышностью и на них обязательно присутствовал или местный сеньор, или сам монарх.
Марселей Дефурно отмечает, что «аутодафе было действительно торжественной церемонией, обычно объединявшейся с празднованием великого события». При этом он пишет: «Следует подчеркнуть, что аутодафе было достаточно редкой церемонией».
Первое аутодафе, как мы уже говорили, состоялось в Севилье в начале января. В том же месяце в Севилье имело место второе, не менее помпезное сожжение, во время которого огню было предано три человека.
Третье аутодафе состоялось в Севилье 26 марта того же года. На этот раз в пламени погибло семнадцать еретиков.
А уже к концу года первый священный трибунал мог похвастаться преданием казни 298 еретиков. Результатом этого стала не только страшная паника, но и целый ряд жалоб на действия трибунала, обращенных к римскому папе. Главным образом жалобы шли со стороны епископов.
Арестованных доставляли со всех концов Кастилии в Севилью, где их помещали в монастырях и в замке Триана, переоборудованном под тюрьму.
Шли все более и более массовые казни. Тех из арестованных, кто отказывался признать себя виновным, отлучали от Церкви и посылали на костер. Те же, кто признавался во всем, отделывались поркой, тюремным заключением, конфискацией имущества и лишением всех прав.
Историк С. Г. Лозинский в своей «Истории папства» пишет: «Это аутодафе, являвшееся огненным апофеозом религии и святой Церкви, было устроено по всем предписаниям папской буллы. Во главе процессии шел доминиканский приор Охеда, увидевший, наконец, осуществление своих давнишних мечтаний. В первый и в последний раз Охеда присутствовал на аутодафе. Через несколько дней он умер от чумы, унесшей в Севилье пятнадцать тысяч человек».
Вскоре, в связи с тем что деятельность трибунала инквизиции стала принимать регулярный характер, в Севилье было решено построить специальное сооружение для сожжения еретиков. Сооружение это было названо «El Quemadero» (Кемадеро). Собственно, это было даже не сооружение, а целая площадь (исп. quemadero— площадь огня), оборудованная для сожжения осужденных.
С. Г. Лозинский отмечает, что «площадь огня» была украшена статуями пророков, сделанными «на средства какого-то „великодушного“ жертвователя». Эти большие каменные статуи пророков использовались для сожжения: по одним данным, осужденных замуровывали в эти изваяния заживо, и они там погибали, поджариваясь от пламени общего костра; по другим — осужденных только привязывали к статуям, а не замуровывали внутри них.
Что же касается «„великодушного“ жертвователя», то им оказался ревностный католик Меса. Однако вскоре вскрылось, что сам Меса — «новый христианин», и он был немедленно арестован. В результате Меса был сожжен на том же Кемадеро, которое, не жалея средств, он так великолепно украсил статуями пророков.
Нравится это кому-то или нет, но Торквемада ничего не изобретал, и инквизицию создал, конечно же, не он. Инквизиция не была его детищем и существовала задолго до него. Первый указ против еретиков, например, был издан королем Арагона Педро II аж в 1197 году. Во Франции инквизиция начала работать в 1208 году, а в 1236 году появилось бреве (письменное послание) папы Григория IX, относящееся к введению инквизиции в Кастилии. В Барселоне в 1269 году по приговору местной инквизиции была лишена чести память виконта де Кастельбона и его дочери Эрмензинды, графини де Фуа (для этого их тела были вырыты из земли). В 1292 году появился на свет указ короля Арагона Хаиме II, изгонявший еретиков из его государства.
Соответственно, и все методы, которые потом, при Торквемаде, использовались инквизицией, были опробованы на практике задолго до его возвышения. Даже пресловутую Кемадеро изобрел не он, как утверждают некоторые, а севильский губернатор, которому не хотелось возиться с отдельным костром для каждого грешника. На этот факт обращает внимание даже Хуан Антонио Льоренте, крайне негативно относящийся к Торквемаде. Он, в частности, пишет: «Большое количество осужденных, подвергавшихся сожжению, вынудило префекта Севильи построить на поле, называемом Таблада, постоянный каменный эшафот, который сохранился до наших дней под именем Кемадеро».