Торлон. Война разгорается. Трилогия
Шрифт:
— Надеюсь, она не забудет, что у меня всего один, и притом очень усталый, конь, — хмыкнул Исли.
Их надежды и страхи в равной мере не оправдались. Подъехав к опущенному мосту через ров настолько близко, насколько позволял чужой след, прошедший тут все же на почтительном расстоянии, они прождали совсем недолго, прежде чем вновь увидели свою спутницу. Одна из створок массивных ворот открылась, и на мост выехали длинные сани, в которых Гвидан с восторгом насчитал полдюжины фигур в необычных вязаных плащах белого цвета с капюшонами, закрывающими лица по самые носы. Т’амана управляла поводьями и единственная
— Вовремя ты нужду справил, — вздохнул Ниеракт. — Теперь придется терпеть…
— А я всегда говорил, что гончары должны слушать кузнецов! Ну что, Гвидан, встречай гостей.
Никого, однако, встречать не пришлось. Сани с женщинами на полном ходу прошуршали мимо, и только окрик Т’аманы «не отставай!» свидетельствовал о том, что их вообще заметили. Исли крепко выругался и пустил коня легким галопом.
— Как вы думаете, если мы отстанем, о нас кто-нибудь спохватится? — вслух задумался Ниеракт, держась за бортик и щурясь навстречу холодному ветру.
— Не надейся, — успокоил его Атмар, демонстративно развернувшись спиной вперед и наблюдая за удаляющейся Обителью с потянувшимся вверх краем моста, оказавшегося подъемным. — Т’амана видит и знает больше, чем ты думаешь. Чем все мы думаем.
— А вот я думаю, что наши новые подружки собрались на настоящую охоту, — крикнул через плечо Исли. — Поглядите, сколько на них всего понавешано.
И точно. Теперь, когда им стали видны спины воительниц, они заметили огромное разнообразие всевозможных колющих, режущих и рубящих средств, которые только можно перебросить на ремнях за плечи или просунуть под узкие кожаные пояса, а чаще всего — и так и эдак. Почти у всех между лопатками пристроилось по длинному мечу в ножнах, которые удобно было выдергивать прямо из-за головы за двуручную рукоять. Поверх ножен крест-накрест висели колчаны со стрелами и тугие луки — среднего размера, чтобы легко снимать и надевать через голову, плоско струганные, с замысловатыми изгибами на концах. В обе стороны из саней торчали железные палки вроде той, которую носила при себе Т’амана.
— Похоже, они прихватили эти штуки, чтобы драться, а оружие — для красоты, — заметил Атмар. — Как я понял, наша задача десятикратно усложнена тем, что мы не должны никого убивать.
— С какой это стати? — оглянулся Исли. — Может, мне еще поотламывать наконечники у моих безобидных стрел? Нет уж, арбалет мне нужен затем, чтобы посылать врагов в объятия Квалу и при этом не чувствовать вонь у них изо рта. Если девочки решили поупражняться в рукопашной, то я постою в сторонке. И вам всем советую.
— Я стоять нигде не буду, — предупредил Гвидан. — Не для того я три зимы кряду сек кинжалом свиные туши, метал топор и рубился с одним бывшим мергом, что живет неподалеку от нашей кузни. Нас попросили помочь, а не быть тупыми свидетелями.
— Но ведь кого-то убить мы все-таки можем? — предположил Ниеракт. — Как иначе мы спасем одновременно этого Демвера и тех, кто едет его захватывать? Либо — либо. Ахим послал нас за Демвером. Откуда появилась такая любовь к его врагам?
— Раненая старушка Т’амане нашептала. — Атмар украдкой поглядывал на сына, который вперился в убегающие вперед сани. — Причем они же ее
Гонка по заснеженным полям продолжалась до тех пор, пока конь Исли не выбился из сил окончательно. Т’амана заметила отставание спутников и остановилась. Когда они поравнялись, она показала рукой вперед, на гребень далекого холма, по которому на фоне неба ползли какие-то букашки.
— Это они. Мы их нагоняем.
Женщины в ее санях с нескрываемым интересом рассматривали мужчин. Большинство были если не молоденькими, то уж во всяком случае младше Т’аманы. Две или три открыли лица, остальные продолжали взирать на мир странным образом — через вязаные капюшоны. Все выжидающе помалкивали.
— Теперь нам важно их не спугнуть, — продолжала Т’амана. — Похоже, они, в отличие от нас, знают, где искать этого вашего Демвера. Должны сперва привести нас к нему. Тогда уж мы сможем на них напасть. Но, трогай!
Сани заскользили рядом.
— Слушайте меня все, — снова заговорила Т’амана. — Сейчас у нас получилось даже превосходство в силах, но это ничего не значит. Там, куда мы едем, может оказаться засада. Никому не расслабляться. Теперь насчет наших противников. Всадники нам не нужны. Если понадобится, их можно снять дальними выстрелами.
— Это дело! — подхватил Исли. — А то я уж было решил, что зря прихватил свою подружку.
— В телеге сидят четверо. Трое из них по виду настоящие великаны. Их мы не должны убивать. Либо они все, либо кто-то из них тауд. Управляет ими четвертый. Я только что успела переговорить с Корлис. Она запретила его… причинять ему вред. Он из очень богатой семьи, и у Обители из-за этого могут возникнуть впоследствии большие неприятности.
— Все одним миром мазаны, — сплюнул Ниеракт.
— Будет лучше, сестры, если вас там вообще никто не заметит, а если заметит, то сразу забудет. Дойдет до драки, сражаться будем мы, а вы оставайтесь наготове и наблюдайте. Стрелять только в крайнем случае. Всем все ясно?
— Можно узнать, как зовут ваших сестер? — не сдержался Гвидан.
Девушки захихикали. Т’амана, сохраняя строгость, ответила, что вне Обители у них нет имен.
— И я очень надеюсь на то, — добавила она, обращаясь к мужчинам, — что наша сегодняшняя вылазка останется у вас в памяти, но не на языках. Я вам доверяю, потому что знаю. Про Обитель и так много слухов разных ходит. Не хватало еще, чтобы люди стали говорить о подсылаемых оттуда убийцах и всякое такое. Вы меня поняли?
— За это не переживай, — ответил за всех Исли. — Неужели нам не поверят, что мы… сколько нас, четверо?.. что мы вчетвером одолели шестерых головорезов?
— Смотрите, они остановились! — воскликнула одна из девушек.
Точки на склоне действительно как будто больше не двигались. Т’амана машинально натянула поводья, однако сразу же ослабила и пустила коня рысцой.
— Будем ехать дальше. Если мы тоже встанем, это вызовет у них еще большее подозрение. А так мало ли, кто и почему едет в том же направлении.
Холм приближался. Точки превратились во вполне различимые контуры всадников и телеги. Если они и останавливались, то ненадолго. Сейчас они скрывались друг за другом на противоположном склоне.