Торжественное открытие
Шрифт:
И ничего не нашел.
Поэтому последние комнаты они закончили более бегло. По-прежнему ничего.
Чутье подсказывало ей, что это розыгрыш, но мысль о том, что бомба или не бомба могла взорваться, вызывала у нее дрожь.
Она постаралась не думать в этой ситуации о Ките и о том, что могло с ней случиться.
Ей не нужно было думать об этом сейчас.
Мэйвен периодически связывался по телефону, выслушивая новости.
— Не волнуйтесь, — сообщил он им во время одного из таких звонков. — Мы запустим салют раньше, чем хотели, чтобы развлечь
При первом же взрыве салюта ее внутренности сжались, проклятая реакция «Дерись или беги» заставила ее организм сопротивляться ментальному контролю. Она услышала смех и аплодисменты по каналу службы безопасности отеля и задалась вопросом, каким волшебником должен был быть Мэйвен, чтобы вызвать такую реакцию у толпы во время паники.
А потом толпа пришла в неистовство. Пегги взглянула на экран системы безопасности, увидела, как Рай Креншоу взял микрофон у Мака, стоявшего на небольшой сцене. А потом он начал петь. Несмотря на то, что она была полностью сосредоточена на поиске, его гладкий баритон вызывал мурашки на ее руках, когда он изливал сердечную версию «Горжусь быть американцем», а затем продолжил некоторыми ее любимыми песнями — хитами, которые снова и снова звучали на кантри-станции по радио, которую она любила слушать.
Поиски заняли девяносто минут. Они ничего не нашли.
Часть ее хотела что-нибудь пнуть ногой. Другая часть хотела положить голову между колен.
Она и Аарон согласились, что поиски можно завершить. Он протянул ей чашку крепкого кофе. Она проглотила его и попыталась очистить свой разум.
Проклятая угроза взрыва. В ее маленьком городке.
Такого дерьма здесь не должно было случиться.
Когда Мэйвен вошел в Центр безопасности, он хлопнул Аарона по спине и пожал руки парням и команде экстренного реагирования. Он даже хорошенько потрепал собак за ушами, настояв, чтобы повар поджарил им хорошее мясо.
Затем он подошел к ней, его шаги были быстрыми, все его тело излучало силу и решимость. Он мог подчинить все своей воле. Он мог делать все что угодно, иметь все что угодно.
Он хотел ее.
В его глазах читались желание и тревога.
Он взял ее за руку, проведя большим пальцем по тому месту, где предплечье встречалось с локтем. Удар похоти резанул в живот. Ей захотелось впечатать его в стену и овладеть им. Сейчас.
— С тобой все в порядке?
Она молчала секунду, парализованная простым прикосновением его большого пальца к ее руке.
— Конечно, — наконец выдавила откашлявшись.
Правый уголок его губ приподнялся. Он приблизился к ее уху. Его дыхание щекотало ее мочку уха. Женщина внутри нее хотела запрокинуть голову, прижаться шеей к его губам.
— Я очень рад. Спасибо, что позаботилась о моем отеле.
Это была ее работа. Она все еще ненавидела его покер-клуб.
Когда он отодвинулся, то выдержал ее взгляд, полный дыма и огня и… проклятой заботы.
Головокружение пронзило ее череп, и она покачнулась на месте. Его рука сжала ее руку, все еще лаская кожу через совершенно неподходящее летнее
Она выдернула свою руку, чувствуя интерес со стороны его охраны и коллег-офицеров.
— Я в порядке. Рада, что все обошлось. Напишу отчет. — Она отступила, потом развернулась и направилась на улицу, нуждаясь в воздухе, больших жирных дозах воздуха.
Он вмешивался в ее работу, что было впервые. У нее никогда не было проблем с игнорированием своего бывшего, пока они вместе служили в полиции.
Это должно было прекратиться.
Свежий воздух был бальзамом для ее головы, делая ее более ясной.
Оставалось сделать только одно.
Она должна была переспать с ним. Вырвать его из своей системы.
Другого выхода не было.
20
На следующий день Мак прервал рано утром свою встречу, когда услышал отчетливый сигнал от службы безопасности на своем ручном устройстве. Помощник шерифа МакБрайд прибыла в отель.
— Джилл, мы можем обсудить карточки с извинениями сегодня позднее. Господи, после вчерашнего я буду сдавать людям гостиничные номера до конца света. — Но его компанейство с Рай Креншоу, что он выступил и дал бесплатный концерт, недостаточная расплата. Он должен был придумать для него что-то особенное.
— Это так несправедливо! Я все еще не могу поверить, что кто-то мог это сделать.
Мак удержался от того, чтобы пнуть свой стол.
— Мы просто должны быть благодарны, что бомбы не было.
Она положила руку на живот.
— Точно. Дерьмо. Ой. Ты не знаешь, могу ли я еще ругаться, пока вынашиваю детей? Ты всегда знаешь такие странные мелочи, — она фыркнула.
— Да, они тебя слышат. Однако пройдет немало времени, прежде чем они начнут тебе отвечать так же.
Она сложила карточки в стопку.
— Фу! Хорошо. Я все время говорю Брайану, что мы должны следить за своей речью. У шеф-поваров ужасная лексика. Я сказала ему, что он должен следить за своей речью до того, как девочки родятся.
— Ха-ха. Ладно. Мне нужно поговорить с Пегги.
Улыбка исчезла с ее лица.
— Она приехала?
— Да.
— Я так зла на нее, что она вчера так с тобой вела. Эбби сказала, что она заставила тебя потерять самообладание.
— Эбби ошибается. Никто, кроме себя самого, не заставит тебя потерять самообладание.
— Не говори это Брайану. Я постоянно обвиняю его в этом. — Она вразвалку подошла и поцеловала его в щеку. — Все будет хорошо, Мак, — он сжал ей руку.
— Господи, надеюсь, что так. Я и раньше имел дело с глупыми проблемами по безопасности, но эта выходит далеко за рамки всего, с чем я сталкивался.
Она потрепала его по щеке.
— Мы что-нибудь придумаем.
— Нет, я разберусь с этим с подготовленными профессионалами. Ты будешь делать свою работу и заботиться о себе.
Стразы ее ярко-синей сумочки сверкнули, когда она повесила ее на руку.