Торжественное открытие
Шрифт:
Она смотрела на него как шакал.
Он изо всех сил пытался отгородиться от ее присутствия здесь.
Но когда проиграл следующую комбинацию, Цинс толкнул его локтем. Сильно.
— Тебе с Реттом нужно собраться с мыслями. Не позволяйте женщинам докопаться до вас.
Он бросил взгляд через стол. Ретт тоже отвлекся, вместо того, чтобы смотреть на крупье, его глаза были прикованы к Эбби, которая разговаривала с Бобби Дженкинс, профессионалом, выбывшим перед финальным столом. Дженкинс стоял слишком близко к сестре. Ретт потянул себя за бахрому пиджака. Мак почти видел, как из его ушей
Следующие три раздачи достались Цинсу. Сосредоточенность Мака разделилась на двое, как две развилки на дороге — одна — на столе, другая на женщине, чье присутствие было подобно удавке у него на шее.
Лэнс Дженкинс, наконец, вырвался, когда Мак заставил его пойти ва-банк. Он боролся с желанием снова взглянуть на Пегги. Почему она надела платье с драконами? И зачем она вообще сюда пришла?
Цинс подыгрывал, увеличив ставку, все, выставив на стол. Его стратегия была эффективной. Даже Ретт играл с трудом, его стопка фишек неуклонно уменьшалась. Мак пару раз менял тактику, чтобы другие не терялись в догадках, играя консервативно с одной стороны и проигрывая с другой. Он знал других мужчин за столом, как самого себя. Пришло время встряхнуться.
Он сделал крупную ставку на следующую раздачу, желая получить «Стрит», и когда появилась карта ривера, он улыбнулся Ретту и поднял банк. Главный тренер турнира объявил перерыв.
Мак поднялся из-за стола, борясь с желанием поправить пиджак. Дилер объявил общую сумму. Он лидировал с пятьюдесятью процентами фишек, потеряв десять процентов после внезапного появления Пегги. Цинс набрал солидный стек из стопок фишек, но все еще держался на тридцати пяти процентах. Благодаря Эбби стек Ретта сократился до пятнадцати процентов.
Мак подошел к бару, рядом с ним был Цинс.
— Мне нужно приплачивать помощнику шерифа, чтобы она почаще присутствовала на твоей игре, — сказал его друг.
— Вам не нужно мне приплачивать, — ответила Пегги позади них.
Мак повернулся, кровь закипела от ее близости и от ее яда.
— Я оставлю вас вдвоем, — пробормотал Цинс.
— Зачем ты пришла сюда? — открыто спросил он.
Ее взгляд был непоколебим, и это резко контрастировало с женственностью платья.
— Барбекю рано закончилось, чтобы посмотреть финал. Я решила пойти с ними.
Он расстегнул пиджак. Положил руки на талию.
— Чтобы сделать что? Препарировать меня своим взглядом как насекомое?
Вырез платья открывал ему отличный вид на ее нежную шею, когда она сглотнула.
— Это твои слова. Не мои.
— Я хочу, чтобы ты ушла, — потребовал он, прежде чем смог себя остановить.
Ее губы приподнялись.
— Я не даю тебе покоя?
— Нет, но я не люблю, когда враждебно относящиеся ко мне люди посещают мои турниры. У нас есть «контрольный список» [12] .
12
«Контрольный
Она переступила с ноги на ногу. Это только подчеркивало изгиб ее талии. У него возникло отчаянное желание обнять ее. Он не мог решить, вышвырнуть ее вон или бросить на пол и проделать с ней все, что он так хотел.
— И я в нем есть? — резко спросила она.
Он схватил «Перье» с лаймом, который принес ему бармен, его обычный напиток во время перерывов в турнире, и залпом выпил.
— Ты не хочешь наблюдать за игрой.
Она издала безжалостное жужжание.
— О, как раз хочу. Мой интерес только растет.
Ехидство в ее тоне поколебало его решимость.
— Не морочь мне голову, Пег.
Ее глаза сузились.
— Раньше ты говорил совсем другое. Будь осторожен в своих желаниях. — Она повернулась так быстро, что ее платье закружилось, будто она была Джинджер Роджерс.
— Мы в заднице, — прокомментировал Ретт, появившись рядом с ним, его лоб покрылся испариной. — Разве мы не можем выгнать двух женщин?
Мак посмотрел на бурбон в руке друга.
— Эбби не интересуется Дженкинсом. Она не пытается специально разжечь твою ревность.
— Рай так же сказал, — он постучал пальцем по сапогу из змеиной кожи. — Ну, я не могу сказать того же о твоем заместителе. Она смотрит на тебя, как кобра на мангуста. Но ты все еще впереди. У тебя лед вместо крови, мой друг.
Мак не ответил. Если бы у него был лед вместо крови, он бы не потерял десять процентов своего стэка и не вступил бы сейчас в идиотскую битву с Пегги. Она заставляла его терять хладнокровие в самый неподходящий момент.
Он резко поставил стакан на стол.
— Давай вернемся к столу. Перерыв почти закончился.
Следуя за Реттом, он увидел, как Пегги ухмыляется (на самом деле ухмыляется) ему. Господи, ведет себя как двенадцатилетняя девчонка. Он сел на свое место.
Цинс снова толкнул его.
— Лучше перестань следить за бабой, а то я обчищу тебя полностью.
Мак не ответил. Обычно их шутки были дружелюбными и легкими. Но правда в словах Цинса жгла огнем его желудок как кислота. Он терпеть не мог проигрывать, но ему претила сама мысль о проигрыше на открытии отеля.
Они поменяли свои фишки после перерыва, потому что ставки возрасли. Он взял фишку в двадцать пять тысяч, заставив себя не смотреть на Пегги.
Первая раздача прошла хорошо. Он был «на кнопке», у него были короли. Он положил свою счастливую фишку на двух, лежащих лицом вниз, джентльменов (королей), пока все делали ставку. Цинс поставил «малый блайнд» в пятьдесят тысяч, Ретт — «большой блайнд» в сто.
Мак знал, что пришло время заставить Ретта действовать. У его друга осталось всего семьсот пятьдесят тысяч. Он мог бы вытащить его, если бы правильно разыграл свои карты. Мак поднял ставку до трехсот тысяч. Едва услышав символические вздохи в толпе. На какое-то мгновение ему показалось, что это произведет впечатление на Пегги. Но, черт возьми, нет, на нее это не произвело впечатления, она чувствовала только отвращение.