Тот, кто дает ответы

Еналь Варвара

А старая-престарая книга вдруг ожила.

«Нет в кланах такой девушки», – проступил ответ, будто выведенный чернильными буквами.

Почерк был старинный, буквы с завитушками, и Дарина не сразу разобрала смысл.

– Оно говорит, что такой девушки нет, – пробормотала она, поднимая глаза на Солю.

– Не обращай внимания. Пиши то, что я тебе скажу, не перепутай. И помни, все, что ты тут запишешь, сбудется.

Дарина вздохнула и под диктовку Соли вывела первое предложение.

Хочу, чтобы братья Корсуненко Назар

и Андрей умерли.

– Как умерли? – не поняла Дарина.

Соля вдруг наклонилась, схватила ее за руку и зыркнула зло, словно хлестнула взглядом.

– Не спрашивай, дура! Начала писать, так пиши! Второе желание. Слушай внимательно.

Хочу, чтобы Ангелина Коваль тоже умерла.

– Это та, что украла твои деньги с карты. Два желания для тебя, чтобы отомстить твоим врагам. И два желания для меня, чтобы отомстить моим. У меня тоже есть враги.

– Что они тебе сделали? – шепотом спросила Дарина, глядя, как бешено мерцает пламя свечей, и слыша, как странно и тоненько посвистывает воздух где-то за дверью.

– Они убили моего парня и поплатятся за это. Пиши.

Хочу, чтобы Ведьмак Матвей Левандовский умер.

Хочу, чтобы девушка Мирослава Новицкая умерла.

Едва последние слова легли на страницу, как свечи вспыхнули, точно бешеные. Пламя взметнулось вверх, воздух под дверью засвистел жалобно и тонко, холод обхватил плечи Дарины. Ледяной, могильный холод. Запахло землей, старым железом и еще чем-то горьким и непонятным. То ли гарью, то ли полынью – не разобрать.

Соля поднялась, улыбнулась – улыбка на бледных губах показалась зловещей и торжественной. Положила ладонь на пальцы Дарины и велела:

– Подожди, не вставай. Надо заплатить.

– Надо что? – не поняла Дарина.

И в этот момент открылась дверь сарая. Наклонившись, чтобы не задеть дверной проем, вошел высокий мужчина в черном. Он сел напротив Дарины и посмотрел ей в глаза. Все произошло так быстро, что девушка и дернуться не успела. Соля выскользнула за дверь, свечи вдруг погасли – все, кроме одной, стоящей за спиной незнакомого мужчины.

А незнакомец в черном был красив. Так красив и странен, что Дарина потеряла дар речи. Она просто смотрела в его темно-карие глаза и не могла отвести взор.

– Смотри на меня, девушка, – заговорил вдруг мужчина. – Смотри на меня и не двигайся. Ты же хочешь, чтобы твои желания исполнились? Хочешь быть счастливой? Тогда смотри на меня и не двигайся. Ты слышишь мой голос?

Дарина медленно кивнула.

– Молодец. Ты слышишь мой голос. Ты меня видишь. Ты записала свои желания в Желанной. Теперь надо заплатить, красавица. Ты ведь не из наших, не из Вартовых. Ты из обычных. А обычные всегда платят своей жизнью. Не бойся. Это быстро. И ты будешь счастлива.

Дарина смотрела в его карие глаза и чувствовала странное тепло внутри. Мерцала одинокая свеча, подвывал ветер за дверью, но в темном сарае было уютно и тепло. И даже когда ладони незнакомца сжали шею, лишая Дарину воздуха, девушка все равно ощущала тепло внутри и странное, необъяснимое счастье.

Счастье до самой смерти.

Часть 1

Прадедова тетрадь

Глава первая. Снежана

1

Матвей пропал.

Его не было нигде – ни дома, ни около школы. Снежана безрезультатно обходила уже в который раз темно-серое здание автомойки и зачем-то разглядывала номера машин, покрывающихся снежно-белой пеной. В дом Матвея доступа не было, кованая калитка оказывалась неизменно запертой, а страшный черный котяра так жутко сверкал глазами, когда Снежана пыталась заглянуть во двор, что желание лазить через чужие заборы тут же пропадало. Котяра, как надежный цепной пес, сторожил пустой дом, и, сколько бы Снежана ни звала, сколько бы ни надрывалась, никто не отвечал на ее вопли.

Вот уже два месяца долгой осени, как от Матвея не было ни слуху ни духу. Номер его телефона молчал, словно его и не существовало, и Снежана терялась в догадках. Можно было, конечно, позвонить сестре, Мирославе, но после всего случившегося Мирка словно отдалилась от всех. Как и мечтала, поступила в медицинский вуз и укатила жить в Старый город. Ее бабушка, щедрая пани Святослава, сняла ей квартиру недалеко от центра, где-то на маленькой улочке со странным названием Старознесенская, и сестра жила там одна и в гости к себе не звала.

Когда Снежана набирала ее номер, раздавался сухой и до удивления спокойный голос:

– Чего тебе? Быстро, у меня пары.

И тогда нужные слова пропадали, оставались лишь ничего не значащие фразы.

А вдруг Матвей уехал в город к своей ненаглядной Мирославе и они оба сейчас бродят по грустным, засыпанным желтой листвой улочкам и пьют горький кофе Старого города? А она, Снежана, сидит себе в уютной комнатке в доме пани Святославы среди глупых мягких игрушек и в который раз пытается разобраться с алгеброй.

В алгебре она ничего не понимает, польские слова нещадно путает с украинскими, и никакого вуза ей не видать. Хоть бы уже в какой-нибудь завалящий колледж взяли, и то было бы хорошо. И что она может сказать своей умной и невероятно красивой сестре?

«Привет, мне кажется, что Матвей пропал».

А в ответ услышит: «Дура, он рядом со мной. Не морочь голову».

И Снежана ничего не рассказывала Мирославе. Только привычно приходила к дому Матвея и долго стояла у решетки, наблюдая за громадным черным желтоглазым котом, возлежащим на узкой дорожке из брусчатки.