Тот, кто убивает дракона
Шрифт:
Остаток дня она занималась другим. Главным образом поисками подходящего места, где могли храниться накопившиеся за десятилетия бухгалтерские документы.
«Никаких банковских ячеек на этот раз, – подумала Надя, поскольку речь должна была идти, по крайней мере, о многих коробках с бумагами. Он снимал где-то склад. Не слишком близко, но также и не особенно далеко. Даниэльссон, похоже, будучи практичным человеком, старался обеспечивать себе максимально комфортные условия существования. На расстоянии поездки на такси», – предположила она и снова засела за компьютер.
За
– Я слушаю, – сказала Надя Хегберг, откинулась на спинку стула и сложила руки на своем маленьком круглом животе.
«Кстати, а где он?» – подумала она, поскольку не наблюдала даже тени Бекстрёма с утра.
– Он, значит, признается, что ранее бил Даниэльссона. Очевидно, по мнению парня, именно из-за соседа его мать попала в больницу. Их отношения явно имели совсем другой характер, чем мы думали ранее. Относительно того, что он просто выполнял небольшие поручения для Даниэльссона, можно забыть. Даниэльссон, без сомнения, платил за его квартиру и давал Сеппо деньги на еду. Помимо всего прочего. Здесь за версту пахнет местью, если ты спросишь меня, – подвел итог Альм.
– Плюс дал ему компьютер, который, наверное, стоил много тысяч, – добавила Карлссон.
– Тут, пожалуй, особенно нечему удивляться при мысли о том, что он отец Сеппо, – констатировала Надя.
– Извини, что ты говоришь? – удивилась Анника Карлссон.
– О чем это ты? – проворчал Ларс Альм.
– Я предлагаю нам поступить следующим образом… – Надя Хегберг подняла руки, чтобы остановить их. – Если ты, Анника, сейчас пойдешь и возьмешь у Сеппо биологический материал, мы быстро разберемся с отцовством. У нас ведь уже есть ДНК Даниэльссона. А с генетическим кодом Лорена криминалистическая лаборатория наверняка уложится в свои обычные четырнадцать дней, но я обещаю рассказать, как все обстоит, когда у нас будет его проба.
Потом ты, Альм, сможешь поехать домой к Лорену и привезти жесткий диск с его компьютера, – продолжила она.
– Зачем он тебе? – поинтересовался Альм и удивленно посмотрел на нее.
– Если я правильно помню, он сообщил, когда ты сам его допрашивал, что просидел весь вечер и ночь, играя в компьютерные игры, – напомнила Надя Хегберг.
«Идиоты, сейчас мне, простой гражданской служащей, приходится руководить расследованием убийства», – подумала она.
Полтора часа спустя все было сделано. Сначала Надя рассказала, что она вытащила из своего компьютера о Карле Даниэльссоне, Ритве и Сеппо Лорен. Когда она закончила, Альм и Карлссон сперва переглянулись, затем посмотрели на Надю и наконец кивнули ей. Неохотно.
– Но почему он все эти годы не признавал, что является его отцом? – спросила Анника Карлссон.
– Не хотел платить алименты, – предположила Надя. – Таким образом Карл Даниэльссон сэкономил много сотен тысяч крон.
– Но почему он даже не рассказал все собственному сыну? Сеппо ведь явно не догадывался, что Даниэльссон его отец, – сказал Альм.
– Наверное, стыдился его. Разве может быть сын инвалид у такого, как Карл Даниэльссон, – констатировала Надя.
«Некоторые мужики – свиньи», – подумала она.
Потом они все трое собрались в кабинете Альма. Там уже сидел Сеппо Лорен в компании с Фелицией Петтерссон, пил кока-колу и, похоже, чувствовал себя превосходно.
Надя подключила его жесткий диск, и вместе они разобрались, чем он занимался со второй половины дня среды 14 мая до утра четверга 15 мая. Сеппо просидел у своего компьютера с четверти седьмого вечера среды до четверти седьмого утра четверга. Около трех ночи он сделал перерыв на восемь минут. В остальном трудился за клавиатурой двенадцать часов подряд.
– Я немного проголодался тогда, – пояснил Сеппо. – Сделал паузу, съел бутерброд и выпил стакан молока.
– Что ты делал потом? Когда закончил играть в компьютер, я имею в виду, – поинтересовался Альм, явно не собираясь сдаваться, пусть Надя уже несколько раз предостерегающе посмотрела на него.
– Я спал, – ответил Сеппо и удивленно посмотрел на Альма. – А что ты сам делал бы?
49
Бекстрём начал пятницу с того, что посетил своего шефа Анну Хольт и потребовал усиления. Ему на шею внезапно свалилось двойное убийство при той же численности разыскной группы, а ее уже изначально не хватало.
– Я услышала тебя, Бекстрём, – сказала Хольт, которая манерой говорить сейчас все больше и больше напоминала своего бывшего шефа Ларса Мартина Юханссона. – Проблема в том, что мне некого тебе дать. У нас и так все пашут не разгибаясь.
– У Тойвонена тридцать человек расследуют одно убийство при ограблении. А у меня пять на два трупа. Странные приоритеты здесь у нас, – проворчал Бекстрём и улыбнулся добродушно.
«Вот тебе пища для размышления, тощая сучка», – подумал он.
– Это мое решение, – сказала Хольт. – Значит, так и будет. Появится больше данных, указывающих на то, что те, кто стоит за налетом на инкассаторов, лишили жизни Даниэльссона и Акофели, я присоединю тебя и твоих помощников к расследованию Тойвонена.
– На мой взгляд, это было бы не слишком разумно, – возразил Бекстрём.
– И почему же?
– Мне ужасно трудно поверить, что братья Ибрагим грохнули бы того, кто помогал им прятать их денежки.
А тем более что Даниэльссон попытался бы надуть их. Конечно, он был пьяницей, но, похоже, не имел особой склонности к самоубийству. И знаешь, что у меня вызывает наибольшие сомнения?
– Нет, – сказала Хольт и улыбнулась неохотно. – Рассказывай!
– Если бы они сделали это, убили Даниэльссона, поскольку он попытался прикарманить их деньги, то они все равно должны были бы подумать о той части, которая лежала в его банковской ячейке.
– Знаешь, Бекстрём, мне сейчас пришло в голову, что ты прав. У тебя, пожалуй, даже есть идея о том, кто сделал это, отправил на тот свет Даниэльссона и Акофели?
– Да, – подтвердил Бекстрём. – Дай мне только еще неделю.
– Но это же просто замечательно, – сказала Хольт. – Я с нетерпением жду новой информации от тебя, а сейчас ты должен меня извинить. Дел невпроворот.
«Хорошо бы разобраться с двумя лесбиянками зараз», – подумал Бекстрём и направился прямо к Аннике Карлссон.