Тот, кто умрет последним
Шрифт:
— Если это была кража со взломом, — произнесла она, — что же он взял?
— В доме такого размера, да с подобным количеством ценностей на любой вкус? — Мур покачал головой. — Только один человек может сказать нам, что пропало, и это экономка.
Которая сейчас числится подозреваемой.
— Я пойду наверх, взгляну на комнату Тедди, — сказала Джейн, направляясь к лестнице.
Мур не пошел за ней. Когда она достигла третьего этажа, то обнаружила, что осталась одна, даже команда криминалистов уже уехала. Прежде она только мельком видела дверь, сейчас же Джейн вошла внутрь и внимательно рассмотрела комнату Тедди, где царил образцовый порядок. На столе у окна лежала стопка
Судя по порядку на столе и аккуратно сложенной стопке книг, Тедди был приучен к чистоте. Карандаши в ящике его стола были остро отточены, словно копья, готовые к битве, скрепки и степлер лежали каждый в своем отделении. Всего четырнадцать, а уже безнадежное ОКР [26] . Вот где он сидел прошлой ночью, рассказал ей Тедди, когда услышал негромкие хлопки, а затем крики Кимми, бежавшей вверх по лестнице. Его склонность к порядку заставила мальчика сначала закрыть книгу «Александр в Египте», хотя тот и был в ужасе. Он знал, что означают эти хлопки и крики.
26
ОКР — обсессивно– компульсивное расстройство. Психическое расстройство, невроз навязчивых состояний. Может иметь хронический, прогрессирующий или эпизодический характер. При ОКР у больного невольно появляются навязчивые, мешающие или пугающие мысли. (прим. Rovus)
То же самое произошло в прошлый раз. Такие же звуки я слышал на яхте. Знал, что это выстрелы.
Здесь не было окна, чтобы выбраться наружу: непросто сбежать из спальни на третьем этаже.
Поэтому он погасил свет. Он услышал крики девочек, затем еще хлопки и спрятался туда, куда в первую очередь забирается любой испуганный ребенок: под кровать.
Джейн развернулась и посмотрела на идеально гладкое пуховое одеяло, заправленное ровно, как на солдатской койке. Распространялась ли обсессивно-компульсивная аккуратность Тедди на это идеально заправленное постельное белье? Если да, то, возможно, она спасла ему жизнь. Как только Тедди забился под кровать, убийца включил свет и вошел в комнату.
Черные ботинки. Это все, что я видел. У него были черные ботинки, и он стоял прямо у моей кровати.
Кровати, на которой в полночь никто не спал. Должно быть, злоумышленник решил, что ребенок, живущий в этой комнате, в ту ночь находится далеко отсюда.
Убийца в черных ботинках ушел. Прошло несколько часов, но Тедди оставался под кроватью, съеживаясь от каждого скрипа. Ему казалось, он слышал, как шаги возвращаются, тихо, незаметно, что убийца все еще был в доме и ждал.
Тедди не представлял, сколько было времени, когда он заснул. Мальчик лишь знал, что когда проснулся, уже светило солнце. Только тогда он, наконец, выполз из своего укрытия; тело затекло и болело после того, как он полночи пролежал на полу. Из окна он увидел миссис Лаймен, которая работала в своем саду. Соседний дом был безопасным, соседний дом означал кого-то, к кому можно убежать.
Так он и сделал.
Джейн опустилась на колени и заглянула под кровать. Под пружинным матрасом был такой крохотный просвет, что она никогда бы не смогла протиснуться туда. Но испуганный мальчик влез в это пространство, размером меньше гроба. Она заметила что-то, лежащее глубоко в темноте, и ей пришлось лечь на живот, чтобы понять, что это за предмет.
Это были пропавшие очки Тедди.
Она поднялась на ноги и в последний раз оглядела комнату. Хотя из окна светило яркое солнце, а снаружи было лето и +24 °C, в этих четырех стенах она ощутила холод и вздрогнула. Было странно, что она не почувствовала холода в комнатах, где умерли члены семьи Акерман. Нет, лишь здесь, казалось, все еще оставался ужас произошедшего вчерашней ночью.
Здесь, в комнате мальчика, который выжил.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Тедди Клок, — произнес детектив Мур, — должно быть, самый невезучий мальчишка на планете. Если подсчитать все, что с ним приключилось, неудивительно, что у него появились серьезные эмоциональные проблемы.
— Не похоже, что он был нормальным и до того, как все началось, — парировал Даррен Кроу. — Очевидно, что ребенок со странностями.
— В каком смысле со странностями?
— Ему четырнадцать, и он не занимается спортом? Не смотрит телевизор? Он проводит каждую ночь и все выходные, сгорбившись над своим компьютером и кучей пыльных старых книжек.
— Некоторые люди не сочли бы это странным.
Кроу повернулся к Джейн.
— Ты провела с ним больше времени, Риццоли. Признай, что у ребенка не все в порядке с головой.
— Это по твоим меркам, — ответила Джейн. — Вообще-то, Тедди намного умнее большинства.
Хор возгласов «эээй» обошел стол, пока остальные четыре детектива следили, как отреагирует Кроу на это не особо тонкое оскорбление.
— Подобные знания бесполезны, — возразил Кроу. — Парням нужна смекалка.
— Ему всего четырнадцать, а он выжил в двух кровавых бойнях, — сказала она. — Не говори мне, что у этого мальчика отсутствует смекалка.
В качестве лидера команды по расследованию дела Акерманов, Кроу действовал жестче обычного. Их нынешнее утреннее совещание длилось почти час, и все они были на пределе. За следующие тридцать с небольшим часов после убийства Акерманов шумиха в СМИ усилилась. Проснувшись этим утром, Джейн увидела в таблоиде заголовок «Ужас на Бикон-Хилл», сопровождаемый фотографией их главного подозреваемого Андреса Сапаты — пропавшего парня экономки Акерманов. Это был старый снимок крупным планом, сделанный при аресте за хранение наркотиков в Колумбии, где тот выглядел закоренелым убийцей. Андрес был нелегальным иммигрантом, и его отпечатки пальцев обнаружили на дверной ручке кухни Акерманов, также как и на кухонных шкафах. У них имелось достаточно для ордера на арест, но для обвинения? Джейн не была в этом уверена.
Она сказала:
— Мы не можем рассчитывать на помощь Тедди в деле против Сапаты.
— У тебя будет достаточно времени, чтобы его подготовить, — отмел возражения Кроу.
— Он не видел лица.
— Он должен был увидеть что-то, что поможет нам в суде.
— Тедди намного уязвимее, чем ты думаешь. Мы не можем привлечь его к даче свидетельских показаний.
— О, Бога ради, ему четырнадцать, — взорвался Кроу. — Когда мне было четырнадцать…
— Не может быть. Ты душил питонов голыми руками.