Шрифт:
Жена порнозвезды. Чемодан гречки
Бывало ли у вас такое: возвращаетесь вы домой пораньше, заходите в спальню, а там ваш муж дерет раком загорелую блондинку с огромными силиконовыми сиськами?
Последние несколько месяцев это случается со мной каждый четверг.
По четвергам, когда я прихожу с занятий по английскому, у Дэрила еще длится рабочий день. В гостиной приторно пахнет клубничной смазкой и потом, из-за ослепительно
Обычно я не захожу на съемочную площадку, мне хватает доносящихся оттуда ненатуральных стонов. И хотя я все еще пытаюсь привыкнуть, где-то в груди в этот момент сжимается в черную дыру мое сердце.
– Измена – это ведь не мысли о другой женщине, не танец с ней, не поцелуи и не секс. Измена – это обман и предательство доверия, – сказал мне как-то Дэрил, когда еще не был официально моим мужем. – Тайные встречи, адреналин пряток и погони.
Мы долго разговаривали в те дни об этом в темноте нашей спальни. Шепотом, лежа лицом к лицу и касаясь друг друга мимолетно и нежно.
– У меня на глазах – лучше?
– Честнее.
– Оттого что мой муж честно ушел к любовнице, когда дети выросли, мне не было легче.
– Потому что до этого он долго тебе врал. И я не уйду от тебя, Лили. – В темноте глаза Дэрила мерцали голубоватыми бликами от подсветки бассейна во дворе. – Если это все и закончится, то только потому что так решишь ты.
За месяц до этого разговора и за три месяца до сегодняшнего дня меня волновали совсем другие проблемы!
Например, везти ли из России чемодан гречки?!
Невеста порнозвезды. Мама, я выхожу замуж!
– Мама, только не падай в обморок, я выхожу замуж!
Ну а как еще преподнести эту новость, если до отлета осталось два дня?
Уложить в них весь наш роман и подготовить ее постепенным развитием отношений уже не получится.
Улететь молча и готовить издалека – тоже. Во-первых, кому-то надо следить за квартирой, во-вторых, сплетни все равно долетят.
Особенно после того, что я устроила на работе, все-таки вынудив начальство уволить меня одним днем.
– Опять? – устало вздохнула она. – Ты мне ничего не рассказываешь. И дети твои тоже. Это Вадим? Смешной такой мальчик.
– Мам, с Вадимом мы встречались двадцать пять лет назад!
– Да, упустила ты свое счастье. Тогда за кого? За Колю?
– М-м-м-м… – Я не стала ей говорить, что мой одноклассник Коля, который в третьем классе тыкал мне карандашом в спину на уроках и поэтому считался моим «ухажером», ушел в монахи еще лет десять назад. Тоже экзотично. – За американца. Актера.
– Я его знаю? – со спокойным любопытством поинтересовалась мама.
– Надеюсь, нет, – ляпнула я и чуть не пошла биться головой об стену.
Но мама, к счастью, уточнять не стала.
– Ну приезжайте знакомиться! – обрадовалась она. – Я тут научилась делать цветаевский яблочный пирог, американец такой нигде не попробует!
Оставалось уговорить Дэрила потратить на визит к моей родительнице целый вечер из тех двух дней, на которые он смог задержаться в Пензе, чтобы я уладила свои дела.
Без меня он улетать отказался наотрез:
– А вдруг ты начнешь сомневаться? Я должен быть рядом, – заявил он, вжимая меня своим телом в дверь квартиры, которая только что захлопнулась за нами. – Очень, очень близко…
Полтора часа очень горячего, животного секса до изнеможения и хриплых криков – невероятное расточительство в наших условиях. Но в сорок два чувствовать себя невестой почему-то заводило до одури.
Не просто невестой.
Невестой порнозвезды…
Ой, мамочки!
Невеста порнозвезды. Хороший парень из порно
Кстати, о мамочках.
– Костюм или свитер и брюки? – удивил меня Дэрил, когда мы все-таки вылезли из постели и начали собираться. – Кто ей понравится больше: бизнесмен или хороший парень?
Одной рукой Дэрил потянул молнию портпледа, приоткрывая ткань глубокого винного цвета, другой подхватил темно-серый, очень уютный на вид свитер.
– Ух ты! Я помню этот костюм! Ты на нем на красную дорожку выходил… в Берлине, да?
– Хм… Да, кажется. – Дэрил как-то странно на меня посмотрел, кажется, заподозрив, что все это время ложился в постель с сумасшедшей сталкершей.
Опять неловкий момент.
Их стало намного меньше, но все еще чувствуется эта разница между нами.
Подробности его жизни выложены в сети, и я их знаю: знак зодиака, цвет его машины, в каком костюме он получал награду за лучший тройничок и в каком приходил на фестиваль, где был заявлен во всех номинациях, кроме разве что гей-сцены, – и ни получил ничего.
Знаю, что он любит виски «Джек Дэниэлс» и сигары «Ромео и Джульетта», что его любимые кроссовки для бега красные, а боксом он занимается босиком.
У него есть сестра, а его мама умерла пятнадцать лет назад.
Теперь и он знает обо мне намного больше, чем в первые дни, но даже не подозревает, как зовут мою маму, например, и тем более ему неоткуда узнать, в какой футболке я проходила все прошлое лето. Он – в красной, с надписью «Fire!»
– Маму зовут Анна Андреевна, постарайся выговорить хотя бы Анна. – Я тыкнула пальцем в свитер, заглушая болтовней повисшую неловкую паузу. – Купим по дороге цветы, она любит хризантемы, а розы ненавидит, хотя нет, это не запоминай. Подарить должен ты, а я куплю тортик с безе и орехами. Обязательно похвали ее яблочный пирог, даже если не будешь есть, я ей переведу! Не признавайся, кто ты, умоляю! Скажи, что играешь во второстепенных сериалах, думаю, она не полезет смотреть, она только турецкие любит…