Тот самый сантехник 9
Шрифт:
Рабочий график всё-таки. И «Глобальная звукозаписывающая студия» по факту, а не порно-студия имени Глобального, как по ссылке.
«Но кочевряжиться не будем. Если платят долларами, то за донатами можно и в Турцию съездить», — тут же подчеркнул внутренний голос и, гад такой, надавил на больное: «Ты же хотел увидеть море? А тут даже на яхте можно покататься… В аренду!»
Глава 5
Восьмое Марта: день труда без вреда
За реквизитом к Яне нужно. Куда же ещё? Гараж Антона Сергеевича Боря давно
В любом случае предприимчивый сантехник был уверен, что у его бизнес-партнёрши на квартире больше ни одной коробки для секс-шопа не осталось. Ни одного ящика вдоль стен коридора больше не стоит. Как и камер больше нет. Закрыта лавочка вебкамщицы. Переориентировалась по жизни дева находчивая.
«А новые поставки продукции налажены из Китая», — напомнил внутренний голос: «Какая ещё страна может знать больше в сексе, если не самая успешно производящая людей в мире?»
В то же время, если во всём городе в этот день был выходной, то «Глобальный магазин для взрослых», как всё-таки официально оформила его Яна Иванова по документам, осознав откуда ветер дует, в этот день должен был трудиться, не покладая рук.
Горячая пора!
И Боря без задней мысли поехал по известному адресу на улицу Пушкина в центр города. Однако, уже ставшей привычной очереди в магазин он не увидел. То есть люди подходили к стеклянной двери, но уткнувшись носом в приклеенный листик (а затем на всякий случай ещё раз дёрнув ручку для верности), разворачивались и с грустными лицами уходили вдаль по мокрым тропкам. И от этой картины сердце разрывалось!
— Что за херня? — не понял Боря, припарковался на почти пустой стоянке и сам подошёл к парадному входу.
Яна по мелочёвке его больше не дёргает. Но случилось, может, чего?
А там объявление. И максимальным размером кегля распечатано чёрным по белому: «Товар закончился, ожидаем новой поставки!»
Боря хмыкнул и пошёл вокруг здания, доставая на ходу ключи из своей необъятной барсетки. Невольная реклама работала на деле. Фильмы Дины крутились по закрытым ресурсам, образ сантехника и чертовки работал, а Яна делала всё, чтобы сыграть на этом. Не будь дурой, она быстро раскрутила свою кампанию с его телом в качестве главного рекламного двигателя.
«Ну хотя бы глаза заблюрила», — напомнил внутренний голос: «Так мама не узнает».
Неумолимая статистика последнего квартала говорила, что в первую очередь в Глобальный магазин для взрослых ходили женщины-милфы за вуманазйерами и девушки-тинки за вибраторами. Потом гилфы заглядывали за всеми новинками индустрии, чтобы припомнить молодость и обратить внимание на «рекомендуемую продукцию» сантехника в неглиже с плакатов. А уже за ними тянулись вечно озабоченные студенты-романтики за мастурбаторами, одиночки-тихушники за надувными куклами, юмористы или извращенцы за надувными барашками-хрюшками-пёсиками-котиками и неповоротливые, но поболее всех платёжеспособные скуфы за дорогостоящими куклами, «идентичными натуральным женщинам», как уверяла коробка с ценниками, больше похожими на номера городских телефонов.
«Но чего там натурального? Только силиконовые сиськи разве что по приколу пожамкать!» — возразил внутренний голос, пока Боря подбирал ключ к заднему ходу с их погрузочно-разгрузочного пятачка: «Хотя, в наши годы мы тоже с одной надувной куклой жили. Забыл?»
Боря улыбнулся, припоминая гаражную жизнь. Было же времечко! Поработал-заработал-поел. Ничего лишнего. А сейчас что? С одной стороны, долги отец повесил. Однако, с другой стороны, как раз «хреновый бизнес» после всех вложений в ремонт, помещение и первые закупки приносил неплохой доход.
Там еж всё просто: Яна вела социальные сети, прикрутила сайт к магазину с прямыми продажами и Глобальному вскоре пришлось отдать Нанаю машину Ромы, чтобы выполнял заказы курьером по городу как нормальный человек, а не самокаты в самокатчиков отжимал и велосипедистов кидал ранних. Бывший заключённый и почётный продавец месяца теперь из автомобиля почти не вылезал, развозя по городу чёрные пакеты, часто в форме фаллосов.
Тогда как Моня приобрёл костюм-тройку и буквально поселился за витриной. Пользуясь служебным положением, он активно юзал духи с феромонами и во всю прокачивал обаяние, начитавшись книг по психологии на ночь глядя. От чего примерно семь старушек написали в отзывах с Нового Года, что это «галантный молодой человек профессионал своего дела» и трое оставили номера телефонов… Для обратной связи.
Самой Яне при этом оставалось лишь управлять заведением, иногда приглашать полноценный клининг, дополняющий их ежедневный швабринг. И выкупать продукцию партиями покрупнее со скидкой побольше. Проще говоря — урвать первой, если где-чего найдёт. И Боре было решительно не понятно, почему в такой важный для бизнеса день она заранее не позаботилась о поставке с учётом возросшего спроса?
Поэтому заранее приготовив в руке тюльпан, бизнес-партнёр зашёл в помещение и сразу направился к комнате персонала, чтобы устроить всем разнос. Да, пусть свою часть бизнеса ему вскоре придётся продать или вписать в него Ларису, но раз дело налажено, то надо работать!
Небольшая комната с диванчиком для отдыха, столиком для обедов, раковиной, чтобы помыть руки, и прочим удобным закутком санузла, чтобы домой на перерывы не бегать, была полна комфорта.
Но то, что комната используется в этот день не по назначению, Боря понял, едва открыв дверь. Нанай уткнулся носом между высоко поднятый и разведённых в сторону ног хозяйки. Тогда как Моня предлагал Яне свою обнажённую шпагу поближе к лицу. Сама Иванова выступала в роли шпагоглатателя, что периодически и демонстрировала, засасывая остриё по инерции.
Сложив «оружие», все трое синхронно повернулись к вошедшему. А у того от этой картины даже тюльпан поник.
— Ёб вашу мать! — справедливо возмутился Боря. — Там клиенты у двери топчутся, а вы тут устроили оргию? Нашли время!
— Так праздник же! — первым ответил Моня, пытаясь спрятать шпагу. — Вот и поздравляем.
— Мы и так каждый день с Нового Года пашем, — тут же добавил Нанай, вытирая мокрые усы. — Считай, первый выходной. Не считая разборок.
— Прости, что тебя не позвали, — добавила и Яна. И на цветок посмотрела. — Ой, это мне? Как мило!