Тот самый сантехник. Трилогия
Шрифт:
— Старшина, значит? Это ты прапорщиком мог там остаться?
— Мог, да не захотел, — ответил Боря. — Хватит с меня армии. На себя работать хочу.
— Ух, брат. Наработаться ты ещё успеешь, — усмехнулся навязанный родственник и понёс Пашку укладывать спать. Ребёнок сонно зевал, наигравшись с дядей.
Причин, почему изменился Лёша было много. Сестра шепнула, намывая посуду, что рождение сына и обилие работы напрочь перекрыли ему возможность играть в компьютер.
— Не до танчиков-хуянчиков теперь, Борь. Пашет как лошадь. Вот только на
Боря не разбирался в компьютерах и лишь кивнул. Как можно играть часами напролёт безотрывно от монитора, он не понимал. Столько усидчивости у него не было. За эти пару часов можно батареи установить или три подхода на Свету устроить. С перерывами.
При мысли о Свете, зубы сжались. Боря отвернул лицо и ушёл на балкон. Курить привычку не приобрёл, но подышать свежим воздухом не помешало. Именно за этим занятием его и застал телефон. Смартфон подцепил домашний вай-фай и теперь во весь экран растянулась фотография Максима Витальевича. Председатель звонил по видеосвязи.
— Что за люди? — пробурчал Боря, и скинул звонок. — И так гараж отжал, ещё и на обычном звонке экономит.
Но вызов повторился. Палец нехотя скользнул в бок.
— Боря, блядь! — тут же начал кричать председатель, едва не теряя очки от усердия. — Вандал ёбаный, ты совсем там после армейки на радостях ёбу дал?!
Выглядел председатель загорелым, сидел за столом в гавайской рубашке и в широкополосной шляпе. А перед ним на столе стояли разноцветные коктейли. Пальм и банановых деревьев вокруг не видно, но Боря был уверен, что похититель чужого имущества отдыхает за границей.
Боря выслушал поток слов и с усмешкой ответил:
— Ты чё думал я так просто обиду проглочу? Отжал гараж и всё? Не тронет тебя никто? Да хуй угадал! Я за отцовское наследие ещё и твой гараж спалю.
— Я тебя за поджог посажу!
— Сначала найди.
Председатель от негодования аж очки снял. Красное от гнева лицо отображало много эмоций. Да все не добрые. И чтобы не сорвать голос, Максим Витальевич перешёл на злой шёпот:
— Хули ты творишь? Кто у тебя чего отжимал то? Я понять не могу! Ты объясни мне, а я послушаю. Ты же был не дурак. Что случилось? В голову настучали? Так я обратно настучу, чтобы вернулось всё как раньше.
Боря скривил рожу, едва переборов желание выкинуть телефон с пятого этажа.
— Только не надо отыгрывать непонятки. Переписал гараж на себя. Сменил замки. Всё, Глобальный не в теме. И рядом не стоял.
Председатель изобразил покерфейс, сложив лицо в руку.
— Я не думал, что ты такой имбицил… Борь, — тут он поднялся, присел снова и начал объяснять, как малолетке. Кем для него Глобальный всё ещё и являлся. — Замки заржавели. Наглухо встали. Пришлось сменить. Там сырость из подвала такая была после затопления, что многое заржавело по осени, как ты ушёл.
— Как это заржавели? Откуда сырость? Я откачал всё и пролил полы бетоном!
— Сырой пол ты пролил! И толку? В тазик теперь себе бетона налей и топись! — снова было вспыхнул председатель, но тут же взяв себя в руки, добавил. — Твой гараж, блядь. Твой! Никто у тебя его не забирал. Я твоему отцу обещал, я бы сразу и сделал. Но ты же проститутке какой-то документы проиграл. А потом тебя загребли с ходу. Когда бы я бумаги оформил?
— Да не проиграл… ну… не то, чтобы… А чего ты… вы…
Тут Боря сбился. Внутри пришло ощущение холода, а на голову накатило как волной. Он ощутил себя тотально-обманутым. И безумно-не понятным. И от этого ощущения, а затем и ПОНИМАНИЯ организм готовился то ли получить инфаркт, то ли инсульт, то ли упасть в обморок с последующей комой. Но держался. Здоровый потому что, ещё не изношенный.
— Так это… недоразумение? — наконец, выдавил из себя Боря, когда вернулось подобие мыслительного процесса.
— Хуясе недоразумение, — удивился председатель. — Мужики говорят, от моего внедорожника один хуй собачий остался. Да и тот копчёный.
Боря прикусил кулак. И некоторое время смотрел вдаль, затем взвыл. Он почти забыл, что разговаривает. Но тут возник вопрос:
— А почему вы трубку не брали?
— А! Так мы теперь «на вы» вернулись? Что, уважение отмотал назад? — протянул динамик и добавил. — Боря, ебанавт ты многоразовый. Я в роуминге. Я все звонки тут сбрасываю. Звонил тебе весь день по видеосвязи, но у тебя связи похоже нет.
— Ну… нет мобильного интернета. По нулям я. У сестры вот… подключился, — залепетал он, потеряв всю уверенность.
А затем Боря только язык запоздало прикусил, на нервах раскрыв место расположения так же просто, как два пальца на ветру обоссать. Но отыграть нельзя.
— Ну раз у сестры, то есть два варианта, — продолжил председатель. — Либо мы решаем вопрос мировой, либо к тебе ребята в форме приходят. Бегай не бегай, найдут. У меня половина родни из органов. Так что… за поджог пойдёшь? Или помыслим, как здравые люди?
— Помыслим, — ответил Боря и попросил пару минут на размышление.
Спустившись по стене спиной на дно балкона, Боря обхватил голову руками и снова взвыл.
САМ. Сам своими руками спалил отцовское наследие. И сам же создал себе головняк, что-либо закончится уголовкой, либо кредитными обязательствами не на один год.
Боря поднял голову к ночному небу. Звёзд в городе не видно. Это обидно. Но говорят, что каждый человек сам кузнец своего счастья. Так вот… накуй! Накуй он себе наковал такого счастья в первый же день свободы?!
Председатель перезвонил ровно через две минуты. Боря впился глазами в картинку. Светло там, тепло, и наверняка рядом море. А он здесь, теперь полностью без жилья и с одними обязательствами.