Тотем
Шрифт:
Он ощущал, как поднимается его либидо, как в нем пробуждается мужчина, уже потонувший в алкоголе, который присутствовал после каждого рабочего дня и в опохмелении до его начала. Лежа в кровати, он фантазировал, как Вера Киле принимает его клятву на верность себе, словно госпожа. Он же клянется служить ей до самой смерти.
Он увидел себя в тумане, похожем на дым. Только у тумана не было ни влажности, ни запаха. Он совершенно не ощущался. Растеряно оборачиваясь, он не видел ничего, кроме этого пара. Издалека послышались шаги. Это были шаги женских каблуков, шпилек. Шаги приближались. Наконец
– Я польщена теми «комплементами», которыми ты меня осыпал. Я принимаю твою службу себе.
Она охватила голову мужчины и приблизив ее к себе, почти к губам, шепнула:
– Медведь! Мой медведь.
Позади себя он услышал змеиное шипение. Киле не позволила напуганному Юре обернутся, продолжая держать голову.
– Не оглядывайся, – улыбнулась она. – Там мой Отец.
Будильник разбудил его хриплым ревом:
– Вставай, обмудок! Вставай, чухан! Подымай жопу!
Юра подскочил. Схватив телефон, он отключил будильник и отдышался. Не то, чтобы сон был кошмарным, но он оставил стойкое состояние, что жизнь больше не будет такой, какой была раньше. Схватив из пачки сигарету, он подкурил, но закашлял так, что снова убедился – курить ему теперь не удастся даже при всем желании.
– Опять в это Депо обоссатое идти, – недовольно произнес он, туша сигарету.
4 Новые способности
– Значит так! Секционщики! – строго обратился к Андрею и Юре Олег Владимирович. – Мне пацаны с другой смены жаловались на вашу протяжку. Потекли секции, когда дали воду. Дима ходил протягивал. Жаловался…
Юра вскипел:
– А то я не хожу за ними протягивать!
Олег Владимирович, в очередной раз убедившись, что спор между двумя сменами может быть бесконечен, отказался от желания дать словесный выговор.
– Я понял, – сказал он. – Вы классные пацаны, они – рукожопые. Я это уже понял.
Взяв со стола бумагу, он обратился к Юре:
– На, это направление на медицинский осмотр.
Услышав это, Юра заволновался, но скрыл это. Только этого ему не хватало с его спиной и грыжей позвоночника, с его ишемией сердца. Могут запретить работать. Переведут куда-нибудь на резку прокладок, как уже было при нем с одним слесарем, а там мороки еще больше, а зарплата ниже. Такой медосмотр каждый работник Локомотивного Депо проходит каждый год.
– Жопа! – ругался Юра вынимая из шкафчика инструмент для прессовки секций. – В прошлые разы у меня прокатывало, потому что главврач была телка знакомая.
– Не переживай. Главное на все говори: жалоб нет, – подбадривал напарник, точа о камень, зажатый в тисках, свой шайбер для снятия старых прокладок.
– Ага, а это обоссатое УЗИ?
– Не переживай. Мастер за тебя вступится…
– Ты себя сейчас слышишь? Кто он такой тут? Он такой же обмудок, как и мы! Кто его там слушать будет?
– Что ты раскис! – ответил раздраженно Андрей. – Погнали лучше работать.
– Давай, – вздохнул Юра. – Радует, что прокладки на
Положив большую секцию боком, острым концом шайберов, они быстро сняли прокладки. Потом подняв секцию, опустили ее на стенд для гидроудара. Юра сразу же заметил, что достаточно тяжелые секции казались ему почему-то необычайно легкими.
– Ты не торопись так! – удивился Андрей прыти напарника. – Силы столько откуда? Выспался что ли?
– Курить, наверное, потому что бросил, – ответил Юра, сам не зная причину такой силы.
– Час назад? – язвил Андрей. – Пить тоже бросил?
– Тоже, – ответил Юра. – Со вчерашнего дня.
– Оооо! Это срок, – закивал Андрей скептически. Уж сколько раз они от него слышали обещания бросить пить.
– Слышь ты, трезвенник! – отшучивался Юра.
Прочистив секцию гидроударом, они перенесли ее на стенд для испытания на течь. Для этого в секцию подавался мощный напор воздуха, а сама она погружалась в воду. И вновь Юра заметил, что для него вес этой секции не является чем-то тяжелым. Пузырьков нет. Они вынули секцию из воды.
– Юран, ты что-то меня сегодня удивляешь своей прытью! – снова удивился Андрей.
Юра улыбнулся, но решил подыгрывать Андрею, чтобы скрыть эту невесть откуда взявшуюся силу.
Встречая Александра в цехе, тот игнорировал его и не здоровался. Юра лишь пожал на это плечами и решил, что так даже лучше: меньше соблазна выпивать. Витя зато вел себя как ни в чем не бывало. Он, казалось, даже не помнил того, что было. Никому не сказал о произошедшем в лесу, что тоже радовало Юру. Выждав момент, когда в секционке никого не будет, он решил убедиться в том, что эта сила, что появилась у него, просто нечто кажущееся. Но убедился он в обратном. Без труда он поднял, одной рукой обхватив семидесятикилограммовую секцию, и держал ее на весу, словно в ней было не больше двух килограмм.
– Да ну на… – только и смог сказать он, опустив секцию.
После работы он прошел мимо пивнушки, около которой жил. Его позвали выпивавшие в ней коллеги и просто завсегдатаи.
– Юран, не проходи мимо!
– Здорово, мужики! – крикнул он, махнув рукой. – Не, не могу. Занят очень!
Прибежав домой, словно школьник, полный энергии, он принял душ, наскоро поужинал и принялся экспериментировать. Без труда поднял тяжелый холодильник, кредит за который только недавно погасил, обхватив кресло, не ощутил и тогда тяжести. Наконец начал прыгать на одной руке вверх ногами. Допрыгался до того, что свалившись, сломал стол.
– Я сверхчеловек! – крикнул он, но тут же спохватился. – У меня же грыжа межпозвонковая! Что я делаю! – но прислушавшись к себе, не ощутив никакого дискомфорта в спиной области, снова пустился радоваться. – В меня вселился медведь! Хочу татуху себе набить: медведя! На всю спину! Наверняка медведь внутри меня оценит такой жест.
Залез в телефон, посмотреть на тату-салоны в городе. Но в углу маячило уведомление: на канале Вера Киле появилось новое видео: «День Рождения владыки Борцова». Юра удивился, что Киле не назвала его «отец», «батюшка», не назвала по имени, а лишь указала фамилию. Как-то это было пренебрежительно. Поставив авансом «лайк», Юра улегся на диван и включил видео.