Тойво - значит "Надежда" 2. Племенные войны.
Шрифт:
А самое главное наказание понесли Войтто и Элвира. Их, побитых и голодных, приговорили к смертной казни через расстрел. В политических, так сказать, целях. Мальчишка-сын один болтался по улице возле "Крестов", пока его не подобрал готовившийся отбывать наказание Акку Пааси.
Как и любые политики, супруги Элоранта были негодяи. Однако их было почему-то жалко. В самом деле, становится не по себе, когда система легко и непринужденно убирает свои винтики просто потому, что так надо. Винтики
В то время в двадцатых годах еще имелась некая мифическая возможность смягчить приговор. Войтто и его жене наказание, в конце концов, взяли и смягчили. Расстрел заменили на пять лет заключения в Бурятии. Вмешался Отто Куусинен. Может быть, в пику Эйно Рахья.
Жертвы "револьверной оппозиции", похороненные на Марсовом поле, скорехоньким образом были преданы забвению. Уже через три года новые петроградцы в задумчивости чесали свои репы над выбитыми на могильном камне некрологе: "Жертвы белофиннов". И фамилии - одна краше другой: Хюрскюмурто, Йокинен, Кеттунен, Линквист, Рахья, Сайнио, Саволайнен, Виитасаари. А через девяносто лет никто из новых петербуржцев и прочитать, даже по слогам, не сможет, что же такое написано на этом камешке?
Ну, да ладно, русская история - свята по определению, какие в ней могут быть чухонцы?
Задержание Тойво в одно время и по одним мотивам, вероятно, что и арест семьи Элоранто, было более, чем странным. Можно допустить, что ученый Тынис настучал, но такое допущение будет очень сильно притянуто за все органы, в том числе и внутренние. Антикайнена взяли - и о нем тут же забыли.
Конечно, бывают ошибки, а в пенитенциарной практике только ошибки и бывают, но всем им должна быть своя цена. Тойво в политике не участвовал, с товарищами по учебе не ссорился, с прочими товарищами вообще не общался, реальными деньгами обременен не был, о тех богатствах, что в Кимасозере, знал только Пааво Нурми, да он. Тогда почему его замели?
Отвлекаться на то, по чьему наущению это было проделано, не стоило: и Бокий тут мог слово замолвить, и Эйно Рахья, и даже сам великий вождь Вова Ленин. На самом деле это вовсе неважно.
Стоя перед КПП к своим казармам, красный командир Тойво Антикайнен подставлял лицо холодному осеннему ветру, разбрызгивающему по воздуху холодные капли дождя, и сжимал в кармане кусок плотной бумаги. Он в России был вне системы, он был вне влияния системы в Финляндии, он был сам по себе. Теперь все это в прошлом.
В кармане лежало то, что могло повлиять на всю его судьбу. Благодаря этой бумажке в скором времени ему предстояло сделаться гражданином Российской Советской Федерации, потому что надпись в свидетельстве об освобождении, полученном им по выходу из тюрьмы, гласила: "Подлежит обмену на паспорт Российской Федерации установленного образца".
Демон-Самозванец не мог допустить, чтобы Человек, даже формально, мог ему, окаянному, не принадлежать. Пусть частично, пусть исподволь. Любое проявление свободы - это вызов Самозванцу, потому что только Господь сделал человека независимым от материи, но зависимым от Совести. Еще неясно с чем проще жить на этой Земле.
Тойво пытался представить себе улыбающееся лицо Лотты, полные карманы денег, теплое солнце, ласковое море, но дождь делал образы размытыми, картины неясными, а будущее неопределенным. Что делать, как дальше жить-то?
Если колебания одолели, сомнения - преобладают, депрессия - давит, Ленин - в октябре, то нужно просто сделать шаг вперед. Необходимо сделать шаг вперед - это начало нового пути, это дорога к новой жизни. Настоятельно отважиться на шаг вперед, пусть впереди разлилась лужа от дождя - тогда за спиной останется прошлая жизнь, со всеми сомнениями, колебаниями, депрессиями и Лениным. Расправить плечи, сбросить груз ошибок, быть готовым жить дальше.
14 октября 1920 года в Тарту был подписан Юрьевский мирный договор. Мир, вроде бы, установился, отвоеванный тысячами человеческих жизней. Финляндия и Советская Россия застыли на своих рубежах. А между ними, незамеченная ничьей Историей, погибала древнейшая человеческая культура, которую поколениями сохраняли карелы-ливвики и карелы-людики, и тиверцы, и меря, и весь, и другие народы, существование которых перестала допускать современная самозваная цивилизация: пролетарского ли, буржуазного ли толка. Что поделать: когда принцип един - демократический, дороги от него расходятся в разные стороны. Но однокоренное слово "демон" - это точка исхода государства, оно же будет и конечной точкой. Только Человека уже не будет.
Тойво глубоко вздохнул и сделал шаг вперед.
Что дальше? Кронштадтское восстание, поход на Кимасозеро, Соловки, подполье Финляндии, одиночная камера Гельсингфорской центральной каторжной тюрьмы. Лотта, Куусинен, Бокий, Пааво Нурми. Война живых и страшная война мертвых.
Но нужно было пока всего лишь обойти огромную, как море, лужу и войти на КПП интернациональной школы красных командиров.
– Архипелаг-гулаг, - сказал он караульному.
– Гулаг-архипелаг, - ответил караульный.
– С возвращением, Тойво!
Конец 2 книги. To be continued, guess...
Декабрь 2015 - март 2016. Великие озера, Бразилия, Берег Слоновой Кости. M/v Floragracht.