Традиции & Авангард. №3 (7) 2020 г.
Шрифт:
Наконец Алекс захлопнул толстую бордовую папку, швырнул ее на стол.
– Мне что-то не нравится, – с показным презрением сказал.
Вынул изо рта зубочистку, похожую на маленькую жвачку, стал ее разглядывать.
– Да, дерьмовенько, – швырнул меню и Андрей Евгеньевич.
– А знаешь
Через минуту огромный апельсин лежал у них на столе.
– Подарок от заведения, – улыбнулась администратор и тут же ушла.
Алекс взял апельсин, задумчиво его разглядывал. Поднял опустевшие глаза на Андрея Евгеньевича, сказал:
– Слушаю тебя. Как дела в нашем королевстве с пустым троном?
Андрей Евгеньевич наклонился ближе к Алексу, громко прошептав:
– Я сказал этой суке – подпишешь. Все подпишешь. Или подохнешь. Вот так.
Сказанное не произвело на Алекса никакого впечатления. Он медленно поднес апельсин к носу и громко вдохнул, закрыв глаза.
И в голове его поплыло, зазвучало, понеслось…
– Мама, где ты, мама?
Он слышал не слова, лишь отголоски. Ребенок кричал, захлебываясь звуком. Мальчик бежал по темному коридору. Мать убегала от него. Он ее не видел, но знал, что она где-то впереди. То была игра в какие-то плохие, злые прятки. Никто не водил, не считал до десяти. Никто не писал эти правила. Он вынужден был просто бежать за ней.
– Мама!..
Поворот – и снова коридор. Он просто должен был догнать ее, схватить за платье, чтобы никогда больше не отпускать. Не потерять.
Он задыхался. Маленькое сердечко рвалось вперед, будто пуля пыталась выстрелить из груди и попасть обратно в ствол.
Ее нигде не было видно. Он чувствовал: только что она была здесь, он так хорошо знал ее запах. Вот-вот за поворотом он настигнет ее. И увидит родное лицо. Она раскроет объятия – и прижмет, обнимет его.
– Мама. Мамочка…
За поворотом пустота. И запах, лишь ее запах.
Вот коридор закончился. В глаза ударил солнечный свет. Он выбежал на летнюю улицу. Мама стояла там, у клумбы с синими розами. Высокий, словно высохший старик держал ее за плечи. И грубо тряс.
И шипел в лицо:
– Я сказал, подпишешь, сука. Все подпишешь… Или подохнешь.
Она повернулась, увидела его.
– Беги отсюда! Скорее беги! – кричала, рвалась из рук старика.
Но он побежал прямо к ним. Кинулся на старика, словно раненый волчонок. Вцепился обеими руками в его штанину…
– Ясно, все ясно, – сказал Алекс, открыв глаза.
И положил апельсин на краешек стола. Фрукт тут же упал на пол.
Алекс и Андрей Евгеньевич долго смотрели друг на друга.
Андрей Евгеньевич робко спросил:
– Может, поднимешь?
Алекс ухмыльнулся:
– А может, ты?
Алекс поднялся, подошел к окну. Чуть поодаль, на улице, охранник давал подзатыльники сбежавшему официанту. Тот пытался вырваться, но был гораздо слабее. Гнулся в разные стороны, уворачивался от ударов, пытался бежать – все бесполезно.
Зазвонил мобильник. Алекс поднес его к уху, минуту слушал кого-то, не отводя мутного взгляда от охранника и официанта. Затем убрал телефон – и так зажмурился, что щеки его пошли морщинами почти до самого подбородка.
Конец ознакомительного фрагмента.