Трагедии. Сонеты

Шекспир Уильям

Если судить по пьесам Шекспира, то самым радостным моментом для их автора было избавление от ежедневных занятий. Удивляться тут нечему – Уильям Шекспир был незаурядной личностью, а таким всегда тесны общепринятые рамки. Сохранилось, к примеру, предание, как Шекспир участвовал в соревновании стратфордских ребят с парнями из соседнего местечка Бидфорд. Чтобы отстоять честь родного города, отважным молодым людям нужно было перепить соперников. Об исходе состязания легенда умалчивает, однако настаивает на том, что будущее светило мировой драматургии, возвращаясь после состязания домой, так и не добрался до отчего крова, проспав всю ночь где-то под дикой яблоней.

Как бы то ни было, а парню нужно было

определиться к какому-нибудь делу. После школы Уильям стал подмастерьем у своего отца. Разумеется, в 18 лет жизнь на пороге отцовской мастерской только начинается. Долгими летними вечерами Уильям не раз пробирался по узкой тропинке, которая вела полями на запад от его дома в деревню Шотери, где проживало большое семейство фермера Хетеуэя. Уильям ухаживал за его старшей дочерью Энн, которая отвечала ему взаимностью. Дело молодое, и к тому же эти семьи связывали давние деловые и дружеские отношения, поэтому состоявшаяся вскоре свадьба вряд ли вызвала бы вопросы у самых недоверчивых шекспироведов, если бы не ряд обстоятельств.

Если резчик по камню не спутал единицу с семеркой, высекая надпись «ушла из жизни сей… в возрасте 67 лет» на могильной плите Энн, то она была старше своего избранника на восемь лет, в то время как он не достиг еще совершеннолетия, т. е. 21 года. Во-вторых, невеста была беременна, и, чтобы узаконить их отношения в пристойные сроки, потребовалось специальное разрешение от консисторского суда Вустерской епархии. 27 ноября 1582 года оно было получено, но судебный клерк, отмечая выдачу разрешения в епископской книге, записал невесту как… Энн Уэтли из Темпл-Графтона. Несмотря на все старания пытливых и любознательных последующих поколений, никаких иных сведений об этой загадочной Энн Уэтли обнаружено не было.

Это, однако, не помешало некоторым биографам Шекспира сочинить на основе таинственной записи запутанную и увлекательную историю о любовном треугольнике «две Энн – один Уильям». Энтони Берджес в популярной биографии Шекспира «Вовсе не солнце» красочно описал любовь Уилла к Энн Уэтли, «свежей, как май, и пугливой, как серна», попутно охарактеризовав Энн Хетеуэй как распутную и навязчивую особу, которая потянула юношу, «как на бойню, на брачное ложе». Истина, судя по всему, состоит в том, что цветущая, скромная и целомудренная Энн Уэтли была обязана своим существованием всего лишь небрежности клерка, который механически воспроизвел одну из предыдущих записей, засевшую у него в голове.

26 мая 1583 года, на Троицу, в Стратфордской церкви крестили дочь Уильяма и Энн, которой дали имя Сьюзан. Менее чем через два года, зимой 1585-го, Энн родила двойню, девочку и мальчика, которых назвали соответственно Джудит и Гамнет. Таким образом, еще до 21 года Уильям Шекспир обзавелся большой семьей. О его дальнейшей семейной жизни сложно сказать что-либо определенное. Детей у них больше не было, а в 90-е годы пути супругов разошлись: Уильям покорял театральный Лондон и заботился о материальном процветании семьи, а Энн с детьми осталась в Стратфорде. Хотя Шекспир любил родной город и часто навещал своих близких, трудно отделаться от ощущения, что на дороге жизни он был одиноким путником.

О том, где и как провел Шекспир семь лет, последовавшие за рождением двойни, нет никаких достоверных сведений.

Однако биография гения не терпит пустоты, и место скучных, но проверенных фактов заняли живописные легенды. Согласно одной популярной версии, которую невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, Шекспир вовсю браконьерствовал в лесах, принадлежавших местному помещику и мировому судье сэру Томасу Люси. Суровый Люси наказал браконьера по всей строгости закона, а тот в отместку сочинил злую балладу. Песенка до такой степени рассердила помещика, что Шекспиру пришлось искать спасения от его преследований в далеком Лондоне.

Другая история объясняет, каким образом Шекспир попал на профессиональную сцену. Время от времени Стратфорд посещали актерские труппы. Ремесло актера считалось низким занятием, а самих странствующих актеров преследовали как бродяг. Поэтому актеры находили себе высоких покровителей. Считаясь их слугами, лицедеи получали надежную защиту от недоброжелателей-пуритан, которые обладали немалой властью в стране.

Летом 1587 года Стратфорд посетила одна из лучших столичных театральных трупп – «слуги ее величества королевы». 13 июня в Тейме (графство Оксфордшир) труппу постигло несчастье: Уильям Мелл, один из актеров, напал на своего собрата Джона Тауна. Таун, вынужденный защищаться, пронзил Мелла мечом насквозь. Мелл вскоре умер, коронер не нашел в действиях Тауна состава преступления, и труппа продолжила гастроли. Если «слуги ее величества королевы» играли в Стратфорде после 13 июня, то в труппе недоставало одного человека. Может быть, его место занял 22-летний Шекспир?

Самая прозаическая версия «потерянных лет» в биографии Уильяма Шекспира гласит, что в это время он работал учителем где-то в округе Костуолд (графство Глостершир).

Так или иначе, в начале 90-х годов Шекспир оказался в Лондоне. В то время население самого большого города Англии достигало 200 тысяч человек. Собственно Лондоном считалась центральная его часть – Сити (город), – обнесенная стеной. В черте города все вопросы решались пуритански настроенным муниципалитетом, для которого театры служили исключительно рассадником порока, пьянства, легкомыслия и бог знает чего еще. Поэтому все четыре лондонских театра в тот момент располагались за городской стеной, рядом с тавернами, публичными домами и загонами для петушиных боев и медвежьей травли.

Несмотря на столь двусмысленное положение театров, актеры, а особенно хозяева театров, неплохо зарабатывали и отнюдь не ходили в лохмотьях. Социальное положение драматургов почти не отличалось от актерского, разве что в худшую сторону – актеры хотя бы считались слугами того или иного сановника. Шекспир, уже успев поработать в театре, тогда только начинал писать пьесы: в 1590–1592 годах им были созданы драматическая трилогия о Генрихе VI и «Комедия ошибок».

Уже первые шаги драматурга из актеров стали событием в театральной жизни Лондона. Об этом свидетельствует злобный выпад против Шекспира в покаянном сочинении «На грош ума, купленного за миллион раскаяний». Оно принадлежало перу Роберта Грина, драматурга из плеяды так называемых «университетских умов» – сочинителей пьес, получивших высшее образование. Грин обозвал Шекспира вороной-выскочкой за то, что актер осмелился нарушить творческую монополию «университетских» драматургов. «Он в своем воображенье полагает себя единственным потрясающим сцену [1] в стране!» – негодовал Грин.

1

Каламбур, основанный на созвучии с фамилией драматурга: потрясающий сцену – shake-scene (шейк-син), потрясающий копьем – shakespeare (шейкспир, шекспир).

Публикация посмертных обвинений и доносов Грина вызвала настоящий скандал, но Шекспира уже было кому защитить от возможных неприятностей. Его покровителем стал молодой граф Саутгемптон – Уильям бывал у него во дворце и принимал участие в литературных развлечениях собиравшегося там кружка. Правда, английская аристократия увлекалась не драматургией, а поэзией. Пьесы считались в те времена литературными пустяками, которые было позволительно сочинять ради заработка. А вот поэма могла послужить основой серьезной литературной репутации.