Трагедия на Неве. Шокирующая правда о блокаде Ленинграда. 1941-1944
Шрифт:
А как выглядит так называемое затишье на остальных участках фронта группы армий «Север»? В действительности обе стороны непрерывно сохраняют активность, при этом инициатива исходит от русских. При поддержке массированных ударов артиллерии, «сталинских орг а нов» («катюш». — Ю. Л.), реактивных минометов и танков везде проводятся атаки Чаще всего в составе нескольких сотен человек с целью занятия участков местности, выравнивания передовой линии и контроля над нею. Днем и ночью задействуются боевые разведывательные группы, которые нападают на долговременные огневые сооружения и взрывают бункеры на передовой позиции. Вновь и вновь пробираются разведывательные дозоры в расположение противника и докладывают обо всех замеченных изменениях. Каждую ночь посылаются на нейтральную полосу группы перехвата телефонных переговоров, чтобы устранить прорывы в проводах, ведущих к подслушивающей аппаратуре, или установить ее на более выгодное место. И в который уже раз устанавливаются заграждения, состоящие из противопехотных и противотанковых мин. Убираются вражеские мины, проверяется,
Звуко- и светометрические группы пеленгуют батареи противника, которые затем должны быть подавлены точечным огнем. Пристреливаются новые районы артиллерийских целей, захватываются часовые в качестве «языков», а также добывается оружие. Принимаются меры по пресечению деятельности разведгрупп, уничтожаются строительные команды противника, непрерывно ведутся дуэли между пулеметчиками и снайперами, противотанковыми и минометными расчетами. Врачи имеют теперь больше времени и могут заниматься каждым раненым в отдельности. Но все равно трудятся не покладая рук. А рядом с командными и медицинскими пунктами множатся ряды трупов, подготовленных к погребению. Лица посыльных, солдат сменяющихся подразделений, подносчиков грузов, которые проходят мимо них, становятся серьезными, разговоры смолкают. Ежедневно каждый час открывается беспокоящий огонь, проводятся огневые налеты, появляются новые раненые и убитые. Такая вот картина на спокойных участках фронта, о которых ведут речь немецкие солдаты и красноармейцы. В действительности это ничто иное, как ловушки, где шансы на выживание имеются лишь благодаря осмотрительности, осторожности, опыту и везению.
Вокруг Ленинграда непрерывно ведутся дуэли между тяжелыми осадными орудиями немцев и крупнокалиберной крепостной и корабельной артиллерией защитников города. В самом городе все еще дают знать о себе голод, нехватка самого необходимого и другие бедствия. Заводы продолжают работать, хотя люди умирают от разрывов снарядов, находясь прямо у станков. Обе стороны в своих тылах за линией фронта ремонтируют днем и ночью танки, грузовики, вездеходы, повозки, орудия, и другую боевую технику. Шьется обмундирование, работают вошебойки и бани. Проводятся тренировки и учения с новым оружием, боевыми средствами, автотехникой, которые не дают солдатам возможности расслабиться. Организуются строевые занятия, проводится уборка. Кто-то подхалимничает, кого-то хвалят, ругают, к кому-то придираются. Все пишут письма домой. Но они звучат банально, неуклюже применительно к тому, что солдаты на самом деле переживают. Почти никому не удается описать то, что они сами не в состоянии осознать. Многие, пережившие войну, до конца жизни не могут этого сделать, так как им попросту не хватает для этого слов. А многие вообще ничего не хотят говорить. Они описывают свои чувства, тоску по дому, вспоминают друзей, отделываются ничего не значащими фразами и пытаются таким образом сбросить с себя внутреннее оцепенение. Некоторые из них в письмах стараются подбодрить своих близких, сохранить свое достоинство, не выказывая, что на самом деле они пребывают в отчаянии. Поэтому изображают себя стойко преодолевающими все трудности, такими смелыми, какими им хотелось бы быть на самом деле. Не имея слов все это выразить, они заимствуют выражения из словарного багажа национал-социалистической пропаганды, и таким образом все это выражается в сухих бездушных письмах, которые читаются, как учебное пособие для партийных лекторов. Сегодня такие письма предъявляются в восхитительном запале в качестве «свидетельств» оголтелого фанатизма «немецких солдат». В качестве феномена «заимствованных официальных изречений» российский публицист Лазарь Лазарев приводит данные о том, насколько тяжелыми оказались поиски искренних писем среди советских участников боев за Сталинград. Вместо реальных впечатлений и историй он лишь читал то, что и без того сообщалось во фронтовых газетах.
Конечно, алкоголь играет большую роль во время длинных вечеров в тесноте крестьянских хат и блиндажей. Конечно, имеют место эксцессы опьянения до отключения сознания. Тем самым многие стараются убежать от реальности происходящего. Но достаточно часто их возвращают в реальность русские самолеты-бипланы (У-2. — Ю. Л.), которые с выключенным мотором, свистя тросами креплений, сбрасывают осколочные бомбы на все незатемненные объекты.
Русские предвкушают победу, немцы хотят выстоять в этой борьбе. Даниил Гранин, в ту пору 23-летний солдат, рассказывает, как ярость красноармейцев, которая с самого начала была направлена против рвущихся к Ленинграду немцев и решительность защитников города все больше сменялись пронизывающим чувством голода и холодной ненавистью. Некоторые из русских солдат перебегали к немцам лишь потому, что были голодными. В 1943 году это чувство яростного отчаяния отступило. Хотя русским пока еще не удаются крупные и шумные акции, но чувствуется, как растет их превосходство. Они произвели реорганизацию войск, усилили противотанковую оборону. Поэтому возникает новый термин «отсечный противотанковый рубеж», вызванный массированным и эшелонированным применением артиллерии. Немецкая разведка докладывает о появлении 28 новых советских артиллерийских дивизий.
Группа армий «Север», возглавляемая Кюхлером, в отличие от русских, вынуждена еще на 50 км растянуть и без того тонкую ниточку своего фронта, а кроме того, передать на другие участки Восточного фронта 13 дивизий. 600 000 немцев противостоят 960 000 русским, а 2400 немецких орудий — 3700 советским, 108 немецких танков — 650 советским. Количество пулеметов у немцев теперь меньше того, что они имели в конце 1942
Русские превосходят немцев в добыче разведывательных данных о противнике. В тылу группы армий «Север» проживает в деревнях много гражданских лиц, которые оказывают немецким войскам услуги добровольно или в силу вынужденных обстоятельств. Везде можно встретить русскую прислугу: на полевой кухне, в качестве уборщиц, прачек, а также строителей и лесорубов. Многие немецкие солдаты просят женщин, у которых находятся на постое, постирать им белье и починить обмундирование. А так как продовольствие и табак у них имеются в достатке, то возникает обоюдная заинтересованность. Немцам так удобно, гражданским лицам это необходимо для самовыживания. Так ничего не подозревающие немцы подкармливают партизан, а оброненная информация передается дальше через линию фронта советским штабам. Среди закутанных в тряпье русских девушек нередко скрываются настоящие красавицы. Ничего удивительного в том, что, несмотря на строгие запреты, возникают мимолетные любовные связи, которые проявляются в такой сильной форме, что солдаты забывают про всякую опасность. Это еще один из вариантов утечки военных секретов. Кроме того, имеются так называемые «хивис» — добровольные помощники. Это русские, занятые в обозных подразделениях. Многие согласились на такую службу, чтобы избавиться от тяжелой жизни в плену. Другие — чтобы мстить за произвол «красного деспотизма».
Немцы получают данные из уст военнопленных и перебежчиков. Посты радиоперехвата анализируют советский радиообмен, криптографы изучают изменения в русских шифрах. Однако воспроизвести точную картину таким способом все равно не удается.
Но имеются еще и группы подслушивания телефонных переговоров, с которыми мы уже встречались после Второго Ладожского сражения. Сейчас, летом 1943 года, мы их видим у опорного пункта «Кошачий хвост» под Клостердорфом (Макарьевская пустынь. — Ю. Л.) и под Погостьем у железнодорожной насыпи «Заппенкопф». Русские и немецкие телефонные переговоры, которые являются не чем иным, как различной силы импульсами тока, идущими по проводам, улавливаются проволочными силками, которые выкладываются там, где поблизости расположены важные телефонные кабели противника. В подслушивающих приемниках принятые импульсы усиливаются и преобразуются в человеческую речь. Переводчики подслушивают сказанное и сортируют затем корреспондентов по позывным, диалектам, частоте появления в сети и громкости воспроизведения речи.
Проволочные силки, сделанные из тяжелого полевого кабеля, постоянно повреждаются пулями и осколками, но также постоянно приводятся в порядок. Поэтому связисты, отыскивающие обрывы, за ночь по несколько раз бывают на нейтральной полосе и знают ее, как свои пять пальцев. Посты перехвата готовят карту с обстановкой у противника и дополняют ее новыми данными после каждого подслушанного разговора. Их протоколы перехвата доставляются посыльными пешим порядком или на мотоциклах в вышестоящий штаб офицеру разведотделения, которому это нужно для получения более полной картины обстановки у противника. Естественно, русские принимают защитные меры, прикрывая позывными истинные наименования и номера своих узлов связи, артиллерийских наблюдателей и офицерского состава. Все эти обозначения периодически меняются. Условные наименования используются также для конспирации типов вооружения, передвижной техники и боеприпасов. Но противник не в состоянии изменить диалекты и голоса. Таким способом днем и ночью идет игра в засекречивание данных и раскрытие зашифрованной информации. Захватывающая игра, как это следует из донесения офицера разведотделения 132-й пехотной дивизии, в котором он сетует на образцовую дисциплину ведения переговоров противником. Немецкие командные инстанции зачастую пренебрежительно относятся к изощренным методам подслушивающей войны и извлекают уроки из нее только после того, как сами несут серьезные потери.
Немецкие посты подслушивания устанавливают координаты русских постов перехвата и меняют дислокацию. Транспортные колонны следуют по новому временному расписанию, пункты разгрузки переносятся в новые места, закрываются просветы на местности, ставятся дополнительные заграждения, снижаются потери от целенаправленных огневых налетов.
В середине июля 1943 года 132-я пехотная дивизия сообщает в одном из суточных донесений: «По данным перехвата телефонных переговоров установлено, что противник подтянул к линии фронта новые части. Выявлены отличные от прежних узлы связи. По всем телефонным линиям идут запросы о размещении и снабжении». Новые позывные дополняют эту картину. «Идет подготовка к атаке на Заппенкопф» — участок железнодорожной насыпи у Погостья. После этого командование 132-й пехотной дивизии приказывает открыть по этому участку массированный огонь артиллерии.
По этой же причине ураганный огонь русской артиллерии на следующий день не является неожиданностью. Красноармейцы бесстрашно под градом снарядов карабкаются со своим оружием и дополнительным грузом через немецкие деревоземляные заборы, установленные на речке Дубок. Они прыгают в немецкие окопы у железнодорожной насыпи под Погостьем, где гибнут один за другим. Им удается вклиниться в немецкую оборону по фронту на 250 метров и в глубину на 400 метров, но затем они погибают под перекрестным огнем.