Трагедия в крепости Сагалло (сборник)
Шрифт:
На раскладном металлическом столе японский транзистор «панасоник», аккумуляторный фонарь, бутылка виски и два высоких стакана. К интерьеру очень бы подошла фотография хорошенькой японки в бикини.
– Вы что, действительно говорите по-английски? – спросил я Амабагу.
– Конечно. – Он улыбнулся.
– Тогда зачем вам понадобилось устраивать представление?
– Тут не Женева, мистер Эрмин. И даже не Найроби. А вы, насколько я знаю, не новичок в Африке. Присаживайтесь. Виски? Льда, правда, нет.
– Удивительно, что у вас нет льда.
– Дорога была утомительна, не правда ли?
– Ну
Амабага работал в аптеке, поэтому то, что я ему сказал, для него не новость. Мы ведь, в сущности, почти коллеги.
Взгляд мой упал на ритуальное одеяние, аккуратно висевшее на стене. Чего там только не было: хвост обезьяны, когтистая лапа леопарда, ожерелье из скорлупы яиц страуса, какие-то мелкие кости, зубы, разрисованные калебасы, монеты. Парочка серег, выкованных из темного металла. Все облачение в общей сложности весило не менее двадцати килограммов. В сочетании с «бареттой» все это выглядело забавно.
Амабага молча протянул мне пачку «Уинстона», щелкнул зажигалкой, закурил сам, пустил облачко ароматного дыма.
Его невозмутимость вывела меня из себя.
– Послушайте, что вы молчите? Ведь я здесь по вашей просьбе. Я спрашиваю, когда мы сможем осмотреть больных, вообще разобраться в ситуации?
Амабага посмотрел на меня с явным сожалением, словно имел дело с идиотом.
– Смотреть больных? Вот так сразу? Сейчас?
– Конечно. Что вас удивляет?
– Мы в Африке, мистер Эрмин. Простите, вынужден повторить. А в Африке свои законы. Если вы сейчас появитесь в деревне, вас просто убьют. Все уверены, что болезнь послана вазунгу с летающего дьявола. Умерла рыба, крокодилы. Теперь погибает скот, люди. Хорошо, что вы не прилетели на вертолете. Старейшины знают, что вы здесь… Нужно принести жертву богу Бакама.
– Вот как, жертвоприношение все-таки состоится. Любопытно, кто же намечен в качестве жертвы?
Я внимательно взглянул на Амабагу, но он выдержал взгляд. Крепкий малый. И, похоже, весьма не глуп. Такие князьки принесли своему народу горя не меньше, чем белые завоеватели. Кто торговал рабами, обменивал людей на побрякушки? А современные авантюристы вроде Амабаги еще опаснее. Они образованны, переняли опыт белых и потому могут еще изощреннее влиять на народ. Ведь африканцы по своей сути добры и простодушны.
– Когда свершится обряд жертвоприношения?
– В полдень.
А когда можно осмотреть больных?
– Не раньше завтрашнего утра.
– Но ведь мы потеряем почти сутки.
– Это лучше, чем потерять жизнь, мистер Эрмин.
– После жертвоприношения мы с Юсуфом сможем вернуться на базу в Гуверу?
– Нет, старейшины будут недовольны. Вы должны жить здесь. Для вас уже приготовлен дом.
– Но друзья подумают, что с нами случилась беда.
– О, не беспокойтесь. Анугу отправится в Нторо, где вы оставили моторную лодку, и успокоит ваших друзей. Вы передадите с ними записку. Скажите, у вас есть что-нибудь, что можно принести в жертву богу Бакама?
– Что именно? Что предпочитает бог Бакама?
– Какой-нибудь пустяк. Коробку из-под медикаментов, например…
– Зачем ему коробка?
Амабага мой вопрос пропустил мимо ушей.
– Старейшины согласятся на то, чтобы их лечил колдун вазунгу, но при одном условии…
– Каком?
– Бакама должен одобрить приношение.
– А он одобрит?
– Обязательно! Это моя забота. Так найдется у вас коробка?
– Из-под фансидара [2] подойдет?
2
Фансидар – противомалярийный препарат.
– Вполне. А сейчас отдохните. Анугу проводит вас. Слуга будет жить в соседней хижине. Пустых хижин много. Когда пал скот, люди покинули деревню, ушли на острова.
– А вы не боитесь?
– Я переболел лихорадкой. К счастью, в легкой форме. К тому же колдуны не болеют. – Он улыбнулся.
– Что, помогает? – Я не без злорадства кивнул на его шаманское облачение.
– Вы напрасно иронизируете, мистер Эрмин. Народ гачига располагает средствами, о которых белые и понятия не имеют. Отец меня многому научил. Я знаю лекарства от укуса змей и могу лечить тропические болезни.
– Конечно. Ведь Анугу вам наверняка поставляет медикаменты фирмы «Бауэр».
– Ну и что? – Глаза у Амабаги сузились. – Может, вы назовете мне врачей-вазунгу, которые бы охотно поселились в здешних местах?
– Насколько я знаю, недавно гачига напали на вертолет с врачами.
– Верно. Но ведь именно с вертолетов опыляли ручьи и реки. После этого стали дохнуть рыба, птицы. Как должны были поступить гачига?
– А как же ваше влияние, великий Амабага?
Амабага остро глянул на меня, но сдержался.
– Если бы я мог покончить с лихорадкой, вы бы здесь не сидели, мистер Эрмин.
– Ладно, не будем спорить. Сколько сейчас больных? И вообще, какова обстановка? Имейте в виду, мне нужны точные данные.
Амабага кратко, но довольно квалифицированно доложил. От его бесстрастного голоса у меня мурашки бегали по спине. И то, что он говорил спокойно, на хорошем английском, странным образом усиливало впечатление. А правда была жуткой: скот погиб весь. Племя удалось расселить на двух больших островах среди болот. Переселиться на острова, уйти от опасного места предложил он, Амабага, но болезнь не прекратилась. Теперь болеют в основном дети и женщины. Старейшины кланов недовольны Амабагой, доверенные люди предупредили, что его собираются убить. К сожалению, враги и завистники есть и здесь. Он, Амабага, неплохо стреляет из автомата, воевал в Конго, но разве спасешься от ядовитой стрелы, пущенной тебе в спину?