Трансцендентальный эгоизм. Ангстово-любовный роман
Шрифт:
– Я считаю, что вы женщина, - сказал Игорь. – И это лучший комплимент, который я могу сделать вам…
Он прервался.
– Так вы будете звать меня Игорем?
– Да, но пока только это, - резко сказала Женя.
Она все еще не могла прийти в себя.
– Игорь, я не могу понять, зачем я вам? Разве я красива? Разве равна вам по происхождению? Неужели вам до сих пор не встретилось лучшей женщины?
– Мне до сих пор не встретилось женщины, равной мне умственно и нравственно, - просто сказал Игорь. – И да – вы красивы, Евгения.
“У
Женя отвернулась, чтобы скрыть свое замешательство. Она была в таком смятении, что охотнее всего вскочила бы и убежала отсюда. В таких битвах она сражаться еще не умела!
Они молча выпили свой кофе, расплатились и оделись. Женя теперь боялась даже двинуться неловко, чтобы не испортить впечатление. Какие глупости! Она ведь ничего Игорю не обещала!
И – боже мой, сейчас ведь такое происходит с его братом, какие могут быть амуры!..
Молодые люди вышли из кофейни. Некоторое время шли молча; Женя все чувствовала на себе взгляд Игоря. Наконец она остановилась, вынудив его остановиться тоже.
– Игорь, что вы творите! Нужно что-нибудь решать с Василием! Нужно что-то делать!
Девушка глядела прямо ему в глаза.
Игорь смотрел серьезно. Она не успела понять, когда это выражение сменилось страстью: вдруг старший Морозов взял ее за плечи и, склонившись к Жене, поцеловал ее в губы. Более нежным, долгим… и каким-то более сознательным поцелуем, нежели его брат.
– Будем решать вместе, - сказал он.
* 0,711 м.
* Эдальберт Авиан, автор биографии медиума Марии Зильберт, по его словам, был свидетелем подобного же случая после того, как позволил себе вольность с произведенным Зильберт девушкой-фантомом. При этом он, как утверждал, увидел “процесс взаимопроникновения материи”, “ужасное зрелище, противоречащее всем законам природы”.
* Согласно наблюдателям феномена материализации, материализованные объекты очень чувствительны к свету и распадаются под его воздействием.
* “Юм” - устаревший вариант произношения имени Хьюма, великого английского медиума, известного и в России.
* “Русское слово” — ежедневная дешевая газета Российской империи.
* Фраппировать (от фр. “frapper”) – неприятно поражать, удивлять.
========== Глава 18 ==========
Некоторое время они молчали – дорога до дома была недлинной, а мыслей у Жени было столько, что не высказать и за версту. Хотя она не знала, что говорить. То, что происходило, было почти совсем неожиданно, приятно и страшно… как будто сочинительница вдруг сама оказалась выброшена в тот полный страстей мир, который с таким увлечением описывала.
“Господи, как мне с ним говорить?”
Женя покосилась
Эта мысль изумила ее. Чтобы женщина сознательно хотела остаться одинокой! Даже когда встречается блестящая возможность выйти замуж!
– Евгения, о чем вы задумались? – спросил ее Игорь. Она обернулась почти досадливо.
– Ах, ни о чем. Пустяки.
“Наверное, теперь мне следует пригласить его в дом, - подумала Женя. – Представить его. Конечно, он этого ждет, и это правильно”.
– Игорь, теперь я должна представить вас отцу, - сказала она. – И маме.
Девушка взглянула на него мрачно, совсем неласково. Неизвестно, как Игорь это расценил, но он кивнул.
– Разумеется.
“Теперь снова это начнется – никуда не убежать от жизни, от моей матери, от всех этих приличий”, - подумала Женя. Она рассеянно протянула своему кавалеру руку, и он пожал ее. Потом поцеловал, обдав пальцы теплым дыханием.
“Игорь Исаевич, я умею только описывать страсти, но не умею их испытывать”, - грустно улыбаясь сама себе, подумала Женя.
Молодые люди приблизились к дому, и Женя позвонила в дверь.
Открыла Дуня.
Горничная несколько мгновений обалдело смотрела на пару, а потом вдруг рот ее открылся, и девушка издала совершенно неприличный визг.
– Дьявол!..
Дуня несколько раз мелко перекрестилась, потом попятилась.
– Нечистый, про которого в газете писали. Спиритист этот самый, - прошептала она, не отрывая зачарованного взгляда от старшего Морозова. – Свят, свят, свят.
– Кажется, я не ко двору, - сказал Игорь, наблюдая за девицей удивленно и одновременно с улыбкой.
– Тьфу! – в сердцах воскликнула Женя.
– Дура какая!..
Этот инцидент полностью вернул ей ощущение реальности. Жене иногда казалось, что она почти все время живет в своем внутреннем мире, а в настоящий возвращается только в минуты сильных потрясений.
– Игорь Исаевич, наплюйте на нее. Не обижайтесь, хорошо? – попросила она горячо, кладя руку ему на плечо. – Раздевайтесь, сейчас пройдем в дом. Вы ведь тоже не ужинали.
– С удовольствием, Евгения.
Серафима Афанасьевна уже стояла в дверях гостиной. Вид у нее был больной. Госпожа Прозорова с изумлением взирала на дочь и ее спутника.
– Что это значит? – спросила она.
Игорь улыбнулся, обаятельно и слегка виновато. Он подошел к хозяйке и поцеловал ей руку.
– Мадам, мы сегодня объяснились с вашей дочерью. Прошу вашего дозволения видеться с Евгенией Романовной. Вы не возражаете против этого?
“Объяснились? Что он несет?..”
– Я с ума сойду, - сказала Серафима Афанасьевна, взглянув из-за плеча Игоря на дочь. – Евгения!..
– Мама, что ты скажешь? – произнесла Женя. – Фамилия Морозовых тебе хорошо известна. Недавно ты сама пыталась просватать меня за Василия. Как тебе второй шанс?